Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
24 
Маленькая девочка выступила вперед и протянула ей букетик белого вереска.
Анабелла нагнулась, осторожно коснулась щеки ребенка и прошептала:
– Спасибо, дорогая.
Поцеловала малышку и, выпрямившись, позволила Мэтью подвести ее к алтарю, где уже ждал граф. Она заметила, что Ангус Фергюссон тоже переоделся. Теперь на нем был красивый богатый коричневый бархатный камзол, расшитый золотом и медью. В разрезах рукавов-буфов выглядывал кремовый атлас.
Он взял ее руку, и вместе они встали на колени перед священником. Джеймс Фергюссон благословил их союз и пожелал долгой и плодотворной жизни вместе. Присутствующим показали копию брачного контракта и прочитали вслух.
Людей клана спросили, одобряют ли они условия контракта и девственницу Анабеллу Бэрд. Женщины и мужчины ответили утвердительно. Впрочем, иного от них не ожидали. Вопрос был задан формально, как полагалось по обычаю Фергюссонов. Джеймс объявил Ангуса и Анабеллу мужем и женой и благословил их союз. Поднявшись, они повернулись к прихожанам.
– Люди клана, я представляю вам графиню Дун. – объявил Ангус.
Анабелла застенчиво улыбнулась, когда раздались приветственные крики.
Потом новобрачные рука об руку вышли из церкви, где ожидали лошади, и направились к замку позади двух волынщиков, игравших веселую мелодию. За ними, смеясь и болтая, следовала вся деревня. Их граф наконец взял жену! Да, она некрасива, это заметили все, но доброта к малышке, отдавшей ей букет невесты, была встречена всеобщим восторгом. Пусть невеста нехороша собой, но инстинкт подсказал членам клана, что у нее доброе и искреннее сердце. И, милость Божья, разве Ангус Фергюссон недостаточно красив за всех них?!
Глава 4
По дороге в замок он сделал ей комплимент:
– Вы молодец, мадам. Все с благодарностью будут вспоминать, как вы обошлись с маленькой Уной. Вы прекрасно начали.
Анабелла ощутила приятное тепло.
– Я рада, если сумела угодить вам, милорд.
– И мне нравится платье, которое вы надели. Оно идет вам больше, чем то унылое серое с черными бусами. Почему вы выбрали такой неподходящий цвет?
– Это была единственная ткань, оставшаяся в отцовской кладовой. У па нет таких денег, как у вас, а две моих сестры скоро выходят замуж. Я не могла взять ткани, которые им нравились, но поскольку я выходила замуж за графа, ма разрешила вышить лиф и отделать его бусами. Их платья будут куда проще, поскольку шелковых ниток и бус больше нет. Да, цвет не слишком выигрышный, но в это серое платье было вложено так много любви!
Он не привык к упрекам, да еще в такой мягкой манере. У его некрасивой жены есть характер, и она, очевидно, привыкла высказывать свое мнение.
– В таком случае немедленно пошлите сестрам побольше таких пустячков. Ключи хозяйки замка отдадут вам сегодня, и Джин отведет вас в кладовую. Вам лучше знать, какие ткани выбрали бы сестры для себя.
– Вы слишком добры! – восторженно воскликнула Анабелла. – Я знаю, что такие ничтожные вещи не слишком занимают мужчин, но очень важны для женщин! Спасибо!
Они добрались до подъемного моста, но тут Анабелла попросила остановиться. Он не понял, в чем дело, но она смотрела поверх низкой каменной ограды, туда, где солнце садилось за темное море.
– Вот как… – понимающе кивнул он. Улыбка коснулась чувственных губ. – Да, это прекрасно, правда? Я никогда не устаю любоваться закатами в Дуне.
Осеннее небо расцвело яркими красками: густо-оранжевый, буйный алый и темно-фиолетовый с полосками сиреневого и желтого. Языки розовато-желтого цвета протянулись по голубому ковру, на котором розовели окаймленные золотом облака. Бледно-зеленая черта как раз над горизонтом почти скрывалась за огромным красным шаром заходящего солнца.
– В жизни не видела подобного заката, – тихо призналась Анабелла.
– Все дело в близости моря, – пояснил граф.
Прошло минуты две, прежде чем она вспомнила, что вся деревня ждет свадебного пира, и снова встряхнула поводьями. А когда они оказались во дворе, муж снял ее с лошади. Прикосновение сильных рук послало румянец на ее бледные щеки. Он заметил это, но ничего не сказал.
В четырех каминах зала с большими бронзовыми решетками, украшенными головами драконов, пылали целые бревна. Столы, накрытые белыми скатертями, уже были разложены. Для каждого гостя положили ложку и поставили оловянную чашу. Потом их унесут с собой в качестве дара.
В зал входили приглашенные. В толпе весело суетились дети.
24 
