Последние отзывы

  34  

– Что было потом?

Тринити судорожно сглотнула.

– Власти выждали отведенное законом время в надежде увидеть моих биологических родителей или родителя, но никто за мной так и не пришел. Меня поместили в приют, а затем отдали на удочерение.

– Но в твоем файле сказано, что ты выросла в детском доме.

Тринити поразило, что он изучал ее биографию до принятия на работу.

– Да, я росла в приютах. Но меня удочерили, и я жила в семье почти год, пока супружеская пара не развелась. Они решили, что нет смысла иметь ребенка, раз они расстались.

Прошло много лет, но осознание того, что ее бросила сначала родная мать, а затем и приемные родители, больно ранило душу.

– В результате, – она старалась говорить бесстрастно, – я получила психологическую травму, и власти решили, что не следует меня больше подвергать подобному испытанию. Так я оказалась в детском доме.

– Тебя часто переводили из одного приюта в другой?

– В раннем детстве – нет, а вот когда стала тинейджером, то сменила шесть приютов, прежде чем мне исполнилось восемнадцать.

– Твоя привязанность к Маттео и Санчо… У тебя ведь нет профессионального образования, тем не менее ты знаешь, как обращаться с малышами.

У Тринити было ощущение, что Круз слой за слоем сдирает с нее кожу. Ей было почти физически больно говорить на эту тему.

– Почему-то маленькие детки в приютах привязывались именно ко мне. Мне всегда хотелось их защищать, проявлять заботу, возиться с ними…

Но затем случалось неизбежное: малышей переводили в другой приют или усыновляли, а Тринити чувствовала себя безутешной. И тем не менее она не могла побороть в себе инстинкт взращивания. Сейчас она угрюмо подумала, что любой психолог, несомненно, сказал бы ей, что подобным образом она пыталась заполнить собственную потребность в любви и заботе.

Близнецы являлись доказательством того, что эта потребность все еще существует.

– Ты пыталась отыскать родителей?

Тринити старалась справиться с эмоциями.

– И с чего мне было начинать? Искать всех женщин, беременных в то время в том городишке? Нет, я давно для себя решила не бередить прошлого.

Тринити слукавила. На самом деле она боялась того, что, если найдет родителей, а они от нее снова откажутся, она просто не перенесет этого.

Круз забрал у нее бокал, взял ее руку и пристально рассматривал, будто искал ответ на мучивший его вопрос.

– Что ты делаешь? – дрожащим голосом спросила она.

– Ты для меня загадка, – ответил он, встретившись с ней взглядом. – Я не могу тебя разгадать, и это меня беспокоит.

– Все просто, нечего и разгадывать. Что видишь, то и получаешь.

Круз крепче сжал ее руку и притянул девушку ближе.

– Похоже, это не тот случай. Я начинаю сомневаться.

Когда до Тринити дошел смысл сказанного, она похолодела. Неужели он сможет наконец выслушать ее и поверить ей?

Но, похоже, Круза интересовали сейчас не разговоры. Медленным и точным движением он развязал шифоновый бант на ее плече, не отрывая от нее взгляда. Он погладил ее плечо, а затем снял резинку с конского хвоста. Волосы Тринити золотым каскадом рассыпались по плечам.

Тринити почувствовала себя очень уязвимой.

Ей было очень трудно, но она прошептала, пытаясь отвести его руку:

– Мы не должны этого делать…

– Должны, дорогая, это неизбежно. Правда в том, что это стало неизбежным с момента того первого поцелуя. Скажи мне, что ты хочешь этого, Тринити. Ты не можешь отрицать, что наша тяга друг к другу взаимна. Нас влечет друг к другу. Это очевидно.

Тринити растерялась. Она только что многое ему про себя открыла и почувствовала, что он может изменить о ней мнение. Все ее защитные барьеры рухнули.

Словно почувствовав, что ее внутреннее сопротивление ослабевает, Круз коснулся губами ее обнаженного плеча и прошептал:

– Скажи мне…

Не в силах больше сопротивляться, она ответила:

– Я хочу тебя…

В ту же секунду жадные губы Круза обрушились на ее рот в страстном поцелуе.

Она больше ни о чем не думала, отдавшись на волю чувств.

Он обхватил ее за талию и впечатал в себя так, что она почувствовала всю силу его эрекции. Тревожные звоночки, которые посылало сознание, мгновенно растворились в неудержимом зове плоти, и пронзительное желание внезапно сжало грудь. Она обвила его шею руками и призывно выгнулась ему навстречу.

Когда он оторвался от ее губ, у нее кружилась голова, она хватала ртом воздух и дрожала. А он тем временем переключил внимание на ее шею, слегка прикусывая ее зубами и покрывая нежными поцелуями.

  34