Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
33 
— Пижон, — сказала Мэнди со смешком. — Шикарно выглядишь.
— Еду на свадьбу, — пояснил он и нервно подергал узел полосатого галстука. — Эта штука правильно завязана?
— Кэмми, Брэд, Бо, это Джош. Сосед сверху, товарищ по колледжу, щелкопер-любитель. Давай я завяжу. А чья свадьба?
— Сестра моей подружки. Мне предстоит познакомиться со всей ее семьей, и я немного нервничаю.
— Я тебя понимаю. Предстоит пройти сквозь строй. — Мэнди перевязала галстук, погладила его по лацкану пиджака. — Ну вот, ты бесподобен. Не волнуйся, милый, на свадьбах люди либо плачут, любо напиваются.
— Они по большей части итальянцы.
— Значит, они будут делать и то, и другое. Итальянская свадьба — это нечто! Ты просто помрешь со смеху. Главное, не забывай поднимать бокал и говорить — как это? — salute! [16]
— Salute. Запомню. Рад был познакомиться, — кивнул Джош всем троим. — Увидимся позже.
— Он такой милый, — сказала Мэнди, когда он вышел. — Сох по этой девице весь прошлый семестр. Наконец-то у них все наладилось. Итак, — Мэнди перевернула свою бейсбольную шапочку козырьком назад, — пошли смотреть на толстозадых рыб.
Белла хотела, чтобы все было идеально, и, по мнению Рины, ее желание исполнилось. Погода стояла великолепная: упоительная синева и золото раннего лета, яркие и нежные живые цветы, влажность воздуха, к счастью, на низком уровне.
В своем пенно-белом платье, с отсвечивающими золотом волосами под воздушной вуалью Белла выглядела принцессой: это дружно признали все. Она несла изумительной красоты букет из розовых бутонов и белых лилий.
Церковь была убрана цветами в белых корзинах по ее выбору. От традиционного органа она отказалась в пользу арфы, флейт, виолончели и скрипки. Рина признала, что ансамбль звучит чудесно.
И шикарно.
Рина вспомнила, как когда-то они играли в свадьбу со старыми тюлевыми занавесками и делали букеты из бумажных салфеток «Клинекс». У нее защипало глаза и запершило в горле. Те времена остались позади. Изабелла Хейл, как королева, проплыла по центральному проходу церкви Святого Леопольда, опираясь на руку своего отца. За ней белой рекой тянулся шлейф, ее лицо сияло, бриллианты сверкали огнями в ее ушах.
Желание Беллы исполнилось на все сто процентов, подумала Рина: Винс, красивый и элегантный в коротком фраке жемчужно-серого цвета, казалось, был ослеплен ею.
Его черные глаза не отрывались от ее лица. В глазах ее отца стояли слезы. Он бережно поднял вуаль Беллы, поцеловал ее в щеку и на вопрос священника «Кто отдает эту женщину этому мужчине?» с тихим достоинством ответил:
— Ее мать и я, ее отец.
Это был тот редкий случай, когда Белла не заплакала. Ее глаза, оставшиеся сухими, радостно светились на всем протяжении службы и свадебной церемонии, а ее голос звенел, как колокольчик.
«Это потому, что она точно знает, чего хочет, — думала Рина. — Она всегда этого хотела. Она купается в лучах юпитеров и знает, что все глаза устремлены на нее».
Рина забыла, что платье подружки невесты, мягко говоря, ей не льстит. Ее всегда завораживал огонь, и здесь она увидела огонь иного рода: сильный, горячий и яркий огонь счастья ее сестры струился в воздухе.
Поэтому не Белла, а Рина прослезилась, когда произошел обмен брачными клятвами и кольцами. Она поняла, что церемония знаменует окончание целой эпохи их жизни и начало новой жизни для Беллы.
Прием состоялся в загородном клубе родителей Винса, где его отец был одним из учредителей. Здесь тоже все утопало в цветах, здесь тоже было много музыки, еды и вина.
Каждый стол был застелен скатертью того же оттенка розового цвета, что и цветы в букете Беллы, на каждом стояли свежие цветы и высокие белые свечи.
Рине пришлось сидеть за длинным главным столом вместе с другими родственниками невесты. Она была благодарна матери, предусмотрительно усадившей Джоша за одним столом с Джиной. Джина не даст ему заскучать, на нее можно положиться. И еще она благодарила бога, что не ей, а Фрэн — по старшинству — и брату Винса, исполнявшему роль шафера, придется произносить традиционные свадебные тосты.
Рина ела мясо на ребрышках, разговаривала и даже смеялась с другими участниками свадебного приема, тревожилась о Джоше, но всякий раз, окидывая взглядом огромную бальную залу, спрашивала себя, что это за мир, частью которого стала ее сестра.
33 
