Последние отзывы

  109  

Эш могла услышать отчаяние и депрессию в ее голосе, зная, что это должно было быть в сто раз хуже в то время.

— А потом у Сусанны появился маленький Николас, — сказала Агнес, немного более счастливее. — Все были счастливы. Джон даже перестал уезжать в деревню, чтобы выпить, и улыбнулся один или два раза. Николас был таким красивым ребенком. Арманд отправился ко двору, и мы втроем тряслись над ребенком. Это было почти как в то время, когда Джон был только что изменен… а потом Маргарет и Жан Клод приехали в гости.

Когда она ненадолго замолчала, Эш с любопытством посмотрела на нее, задавшись вопросом, почему этот визит положил конец тому, что звучало как исцеление для нее.

— Это был небольшой комментарий, — тихо объяснила она. — Вообще-то, комплимент. При прощании Маргарет улыбнувшись нам с Джоном, взяла наши руки в каждую из своих и сказала: «Вы оба прекрасно обращаетесь с Николасом. Сусанне повезло, что вы здесь. Вы оба будете замечательными родителями, когда у вас будут свои дети.» — Агнес сжала губы, глаза ее были сосредоточены на дороге впереди. — Я просто рассмеялась и сказала спасибо. Я не понимала, какое это влияние оказало на Джона, пока они не уехали, а Сусанна вернулась к Николасу. Я повернулась, чтобы прокомментировать Джону о том, как хорош был их визит, а он оглушил тем, что направляется в деревню. Я молчала на эту тему в течение нескольких месяцев, но это была такая прекрасная неделя, так как Николас родился, я просто не мог позволить этого. Я последовала за ним в конюшню, умоляя его не ехать в деревню, прийти помочь с Николасом, это заставило бы его чувствовать себя лучше. Почему он сорвался? Он видел то, чего у него никогда не будет? А потом он просто взорвался на меня. Он потерял свою любовь. У него никогда не будет детей, которых они должны были иметь. Для него никогда не будет другого партнера по жизни. Мы все бездушные черти. Ради бога, я кормилась от монахинь. Я приспешник дьявола и сделала его таким же. Он ненавидел меня за это и никогда не простит меня. Просто видя меня, он испытывал отвращение. — Она остановилась и повернулась к Эш. — Ты догадалась, что было дальше.

— Да, — тихо сказала Эш. Джон выплеснул все свое разочарование и гнев на Агнес и, несомненно, заставил ее чувствовать себя ужасно. Эш всерьез недолюбливала людей, которые это делали. У нее был опыт общения с различными видами людей в мире; те, кто получил удар по жизни и отвечал ударом на удар, те, кого били, и они поворачивались, чтобы пнуть кого-то другого, и те, кого били, а они продолжали жить. Она восхищалась теми, кто отвечал ударом на удар и могла жить с теми, кого били, а они продолжали жить, но у Эш не было времени для тех, кого пнули, а они разворачивались и пинали кого-то другого. Это было насилие, и они злоупотребляли им, и Джон злоупотребил Агнес в тот день в конюшне. К сожалению, уже зная историю, она знала, что Агнес тогда повернулась и перевела зло Джона над ней на Сусанну, и в гораздо более смертельном способе.

— Да, я сделала это, — призналась она с сожалением, снова читая ее мысли. — Когда Джон вылетел, я просто рухнула в углу конюшни и заплакала. Я была убеждена, что я монстр. Что я разрушила его жизнь, и моя тоже была разрушена. У нас были ножи, которые служили одновременно оружием и посудой, которую мы носили в ножницах в поясе.

— Помню, — пробормотала Эш.

— Да, я предполагаю, что ты помнишь, — сказала Агнес. — Во всяком случае, я взяла один и вскрыла себе вены, но к моему ужасу раны просто-напросто стали закрываться. Казалось, я даже не могла покончить с собой… что меня взбесило. К сожалению, именно тогда Сусанна нашла меня в конюшне. Она бросилась на колени рядом со мной, спрашивая, что случилось, и… я просто взорвалась. Я бросился на нее с ножом и ударила ее по горлу. Она даже не схватилась за рану, она просто смотрела на меня, пораженная, ее кровь хлынула повсюду, а потом я вдруг оказалась на ней, закалывая ее снова и снова, пока не перестало болеть.

Эш полагала, что Агнес пыталась сказать, что она сама перестала страдать эмоционально, только когда Сусанна прекратила страдать. Она сомневалась, что кто-то снова и снова ударяя ножом, может заставить их боль прекратиться. Ну, когда они умрут, так и будет, конечно.

— А потом я просто сидела рядом с ней с минуту, в ужасе от того, что я сделала, — Агнес продолжала, не удосужившись прокомментировать мысли Эш на этот раз. — И тогда, конечно, я запаниковала, когда поняла, что Арманд возненавидит меня, и я, вероятно, буду сожжена заживо за свои грехи… и вот тогда я подумала об огне. Это очищение. Он скроет мои грехи.

  109