Последние отзывы

  56  

Единственное, что могло бы принести ему облегчение, это если бы он смог узнать, что его сестра и шурин пострадали так же, как и он, от стрел злой фортуны. Но они не пострадали, так? Нет, они не пострадали. Боумонт Ремингтон своего капитала не трогал. Ах, нет. Он совсем не такой дурак, не такой слабоумный идиот. Безмозглое ничтожество. Самый зеленый новичок.

Как смеет Боумонт Ремингтон, этот выскочка, этот неотесанный англичанин с грубыми руками и широченными плечами работяги, стоять, улыбаясь, перед ним, говоря о том, что потерял сотню тысяч фунтов, но это допустимо, потому что может себе позволить это! Неужели этот человек идиот? Неужели он не понимает, что потерял целое состояние? Боже милостивый, но его сестре, старой деве, повезло. Однако насколько богат Боумонт Ремингтон?

Очень богат, по всем оценкам, заключил Нил, глядя на бриллиант, сверкающий в шейном платке Бью Достаточно богат, чтобы не моргнув глазом пустить по ветру целое состояние. И достаточно богат, чтобы вышвырнуть его из Ривер-тик, Господи!

Но зачем ему это? Бью уже давно дал ясно понять, что не любит его, это Нил знал. Хотя после женитьбы на Розалинде он вел себя довольно дружелюбно, однако ему пришлось признаться себе: ни Бью, ни Розалинда за последние недели, с тех пор как они поселились на Портмен-сквер, не искали его общества.

Кроме того, признавшись в нехватке денег, он подтвердил бы превосходство Бью в финансовых делах, а на это Нил никогда бы не пошел. Он, конечно, не смог бы объяснить свои финансовые неприятности тем, что внедрил своего шпиона в особняк на Портмен-сквер. И еще хуже, он не мог обвинить Боумонта Ремингтона в своих потерях, как бы ему этого ни хотелось, потому что его шурин тоже понес потери от неудачного вложения денег.

Только Боумонт Ремингтон мог вынести большие потери, будь он проклят. Нил надеялся, по крайней мере, быть не единственным пострадавшим, но и в этом ему было отказано. Он не может позлорадствовать. Ему некому выразить сочувствие. Он не может заставить себя просить милостыню. Ах, что же делать, что делать? Вот бы послать этого типа к свиньям собачьим!

– Уинзлоу? – окликнул его Бью, посчитавший, что Нил молчал уже достаточно долго. Он прекрасно понимал: сейчас человек разрывается между сожалением о его нынешних бедах и попытками найти выход из них, путь, который, если их планы принесут желанные плоды, включает обращение с просьбой о деньгах к своей «дорогой сестре». – С вами все в порядке? Вы выглядите довольно бледным – хотя я знаю, джентльмены об этом говорить не должны. Может, бокал вина? Я могу позвать какого-нибудь слугу. Кажется, я только что видел благородного оленя с полным подносом.

Нил выдавил из себя улыбку, что было подвигом, если учитывать его страстное желание броситься на пол и разрыдаться. И вдруг он вспомнил что-то или, точнее, кого-то. Еще не все потеряно!

– Нет-нет. Все хорошо, правда. Но тут все идет к концу. Оставим на совести леди Стаффорд, что она превратила отличный дом в какой-то луг. Не вернуться ли нам в бальный зал? Я ведь еще не видел свою сестру, только сейчас это понял. Уверен, она отругает меня за такое пренебрежение. Но если я ей объясню, что общался со своим новым братом, она меня простит.

– Конечно, – сказал Бью, давая знак Нилу вернуться в зал и чувствуя некоторую жалость к парню, следовавшему его плану настолько точно, будто знал все его варианты. Бью глубоко вздохнул, вспомнив, как выглядела Розалинда, когда обнаружила проделки Нила на территории церкви св. Леонарда, и вся симпатия улетучилась. – Думаю, ее пора спасать. Когда я видел Розалинду в последний раз, она была в дальнем углу, возле двери в сад, и громко кричала в ухо барону.

– Барон Чамберс здесь? – спросил Нил, качая головой. Барона гораздо легче обратить в бегство, чем этого ирландского мужлана. Уж этот богатый ирландский мужлан, будь он проклят! – Я думал, он уже умер. Но не важно. Я спасу маленькую Розалинду от этого глухого, как пень, старца. Почему бы вам не принести нам всем что-нибудь выпить, как вы предлагали?

– Конечно, – согласился Бью, кланяясь, следуя урокам Уодроу, что так полагается, с одной стороны, а с другой стороны – боясь обнаружить торжествующий блеск в своих глазах. Пока его план осуществлялся чрезвычайно успешно. Теперь настало время ему отойти в сторону и, как обещал, позволить своей восхитительной жене нанести le coup de grace.^[17] – Пожалуйста, передайте моей жене, что я скоро присоединюсь к вам.

  56