Последние отзывы

  114  

За ужином Арни видел, что Кларенсу и Эвиан хочется остаться наедине. Он сказал, что возьмет Дункана в свою комнату. Удаляясь в номер, Кларенс держал Эвиан за руку.

— Теперь мы сможем повидать моих родителей, — сказал он.

Арни кивнул. Из головы не выходило сообщение о том, что за поимку Кларенса объявлена награда, но он ничего не сказал.

Как ни жаль было поднимать Дункана и новобрачных до рассвета, ему пришлось это сделать. Пока они собирались, Арни забрал из конюшни лошадей.

Спускаясь по лестнице, Эвиан вспомнила, что забыла в номере какой-то сверток, и повернула назад. Дункан первым выскочил из гостиницы и побежал к лошадям.

Когда к ним с Кларенсом приблизился какой-то человек, Арни не сразу понял, что происходит.

— Кларенс Хейвуд? — негромко произнес незнакомец.

Приятель обернулся, и Арни заметил, как изменилось выражение его лица. А еще он мог сказать, что теперь знает, как бывает, когда кажется, будто видишь сон наяву. Им руководил не разум, а некое шестое чувство. Он ощущал друга, как самого себя; чувствовал, как под его кожей напряглись мышцы, как участилось его дыхание, а мозг пронзила быстрая, как молния, мысль.

Когда Кларенс выхватил револьвер, Арни бросился на него и успел ударить по руке. Пуля вошла в землю. Мигом подоспевшие полицейские, которые, по-видимому, поджидали где-то рядом, скрутили Кларенса, который только и смог прошептать:

— Какого дьявола, Янсон?!

— За убийство агента Пинкертона ты получил бы виселицу. К тому же не стоит отправлять на тот свет человека на глазах собственного сына.

Возле коней застыл Дункан. Из гостиницы вышла Эвиан. Она тоже замерла, и Арни почудилось, будто она не может вздохнуть. Ее дыхание казалось запертым в груди вместе с теми надеждами и чаяниями, каким было не суждено осуществиться.

Когда на запястьях Кларенса защелкнулись наручники, детектив сказал Арни:

— Мы не станем задерживать вас, мистер Янсон. Надеюсь, вы сами явитесь к нам, чтобы дать показания?

— Хорошо.

Пока Кларенса уводили, он все время оглядывался. Эвиан не бросилась вслед, не заплакала, не заломила руки, она лишь стояла и смотрела ему вслед, и в ее глазах была такая мука, что сердце Арни сжалось от боли.

— Я сочувствую тебе, но полагаю, что это должно было случиться. То, чем он занимался все эти годы, так или иначе стояло между тем, что он хотел получить. Думаю, нам не надо отчаиваться. Я знаю, что нужно делать.

Выслушав Арни, Эвиан твердо произнесла:

— Я никуда не поеду. Я буду там, где Кларенс.

— Он в тюрьме. Тебя туда не пустят. И ты не можешь оставаться в городе одна. Мне надо съездить на ранчо за деньгами; есть и другие дела. Не падай духом: мы наймем хорошего адвоката и постараемся, чтобы дело рассматривал справедливый судья.

Они никогда не думали, что возвращение в «Райскую страну» будет столь печальным. Арни дал показания детективам, и его отпустили. Едва ли ему грозило наказание за укрывательство преступника, потому что, по сути, он помог его задержать.

Было пасмурно, листья с деревьев почти облетели; пейзаж порождал уныние и мысли об одиночестве. Над дорогой повисла тишина. По обочинам росли ели с темно-зеленой бахромой ветвей, и всадники двигались, будто в туннеле. У Эвиан было застывшее пустое лицо, и Арни не мог понять, думает ли она о чем-то или просто тонет в горе. Дункан тоже притих. Никто не нашел подходящих слов, чтобы объяснить ему, что произошло, и хоть как-то утешить.

— Я думаю, вам лучше вернуться к нам, — сказал Арни, и Эвиан покачала головой.

— Мы поедем на наше ранчо.

— Из-за Надин?

— Не только. Я хочу побыть одна.

— Я поеду с тобой, — вставил Дункан, и Эвиан протянула к нему руку.

— Я не имею в виду тебя. Ты — часть меня, потому ты можешь быть рядом.

— Я привезу вам продукты и все, что нужно, — сказал Арни.

Дома Надин молча выслушала его. Арни было бы трудно пережить ее торжество или даже удовлетворение, но лицо женщины не выражало ни того, ни другого.

— Ты хотела переписать имущество на мое имя? Я готов к этому. Я вступлю в Ассоциацию скотоводов Вайоминга и в «Шайенн-клаб». Я слышал, представители закона ценят состоятельных, имеющих связи людей. Вот пусть и ценят.

— Ты хочешь помочь Кларенсу?

— И Эвиан. Надеюсь, ты не станешь возражать?

— Конечно, нет. Ты мой супруг и можешь поступать так, как считаешь нужным. А сейчас тебе надо отдохнуть.

  114