Глава 13

Следующим утром Елена и Халиль отправились в Париж.

– Должно быть, у вас с тетей отличные отношения, – сказал Елена, когда они заняли свои места, и самолет оторвался от земли.

Стюард принес им кофе и пирожные.

Халиль добавил молока в обе чашки.

– Не все так просто.

– Почему?

– Когда Дайма нашла меня, я жил в пустыне уже три года. Я был… трудным ребенком. Нет, скорее даже… диким.

Елена попыталась сдержать неожиданно подступившие слезы.

– Мне больно думать о том, что ты перенес.

– Это было давно. Но дурно на меня повлияло. Три года со мной обходились как с животным. И когда Дайма меня нашла, я и вел себя как животное. Да что там, я едва говорил. – Его лицо словно окаменело. – Она была очень терпеливой. Увезла меня в Нью-Йорк, где я жил с ней и ее мужем. Отвела меня к врачам и педагогам, которые помогли мне начать новую жизнь. Правда, в Америке я так никогда и не чувствовал себя уютно и спокойно. Никто не знал и не понимал, что я на самом деле пережил. Даже Дайма.

– Ты не поделился с ней?

– Немного рассказал. Не думаю, что она хотела знать все. Ей хотелось, чтобы я совсем забыл Кадар. А меня не оставляла мысль о восстановлении справедливости и своих попранных прав. Она этого не понимала.

– Но почему?

– Воспоминания о Кадаре слишком горьки для нее. Она выросла в Сайаде, но всегда мечтала уехать. Когда моя мать умерла, сердце тети было разбито. Она вышла замуж за американского бизнесмена и ни за что на свете не хотела возвращаться на родину. Ей нужна была устроенная жизнь в Штатах. Она отправила меня в школу, университет, помогла мне создать свой консалтинговый бизнес, а потом я присоединился к Французскому Иностранному легиону. Она думала, что все это поможет мне забыть Кадар. Но я всегда мечтал о возвращении на родину. Тетя никогда не понимала, что это значит для меня.

– И все же вы близки.

– Конечно, она же спасла меня. Я перед ней в неоплатном долгу. Надеюсь, когда-нибудь она все же поймет меня.

Елена ободряюще сжала его ладонь.

– А я хочу во всем помогать тебе. Мы подписали брачный договор, но я не хочу следовать ему во всем. – Елена посмотрела в янтарные глаза Халиля, и его взгляд показался ей непроницаемым. – Ты однажды спросил, не хочу ли я любящего партнера, который сможет меня поддержать во всем. Я сказала «нет», потому что не верила в существование такого человека.

– Я тоже раньше не верил в это, – отозвался Халиль, и Елена воспряла духом.

– Так ты тоже теперь чувствуешь иначе?

– Я не знаю, Елена. Я никогда не хотел ничего подобного. – Он вздохнул. – Я чувствую лишь, что пережил с тобой что-то такое, чего никогда не ожидал в своей жизни. И я хочу большего.

– И я, – прошептала она.

– Но для меня все это очень непривычно. И, честно говоря, я все еще немного напуган. – Халиль смущенно улыбнулся. – Я не знаю, что такое… доверие.

– Я понимаю, Халиль. Но я все же хочу быть достойной твоего доверия. И даже твоей любви. – Елена затаила дыхание, ожидая его реакции.

– Я хочу тебе доверять, – ответил Халиль после долгой паузы, сжав ее пальцы. – Хочу любить тебя.

Из аэропорта они поехали в дом Даймы на острове Сите. В пути Халиль не уставал удивляться произошедшим в нем переменам. Он был рад, что рассказал Елене все о своих страхах и слабостях. Но что же будет дальше? Какие шаги он должен предпринять?

Халиль позвонил Дайме из Талии, и она уже ждала на пороге, когда их лимузин подъехал к дому. На ее лице светилась трепетная улыбка, седые волосы развевались на ветру. Халиль не видел ее чуть меньше года и заметил, что она сильно постарела.

– Дайма, – сказал он, обнимая ее, – это моя жена, королева Талии Елена.

– Ваше высочество, – прошептала тетушка и присела в реверансе. Не важно, насколько хрупкой она казалась. Дайма оставалась леди до кончиков ногтей.

– Я так рада познакомиться с вами, – произнесла Елена и пожала руку Даймы.

Они прошли в дом, где им тут же подали напитки, и, пока Елена общалась с Даймой, Халиль продолжал думать о предстоящей встрече с Азизом. Может, он все-таки согласится провести референдум?

  44