Последние отзывы

  92  

Дик посмотрел ей в глаза и тихо сказал:

— Я сделаю, как ты хочешь. Просто мне нужно, чтобы ты знала, как сильно я тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю, — ответила она. — И чувствую себя бесконечно счастливой. Некоторым женщинам не везет, мне же повезло дважды! Но все равно мне нужно время, чтобы подумать.

— Я не тороплю тебя, — повторил Дик. — И единственное, что мне сейчас необходимо, это знать, что у меня есть надежда и что со временем ты можешь захотеть того же, что и я.

— Думаю, так и будет. — Лиз смущенно улыбнулась и добавила откровенно: — Мне просто нужно дожить до этого времени. Понимаешь? Давай поговорим об этом еще раз после Рождества, хо-рошо?

Она все-таки хотела соблюсти срок ради себя, ради Джека и детей, и Дик опустил голову.

— Я люблю тебя и никуда от тебя не денусь, — сказал он и взял ее за руку. — Я буду ждать. В конце концов, у нас достаточно времени, чтобы решить эту проблему, и, покуда мы оба хотим одного и того же, мы имеем возможность не торопиться.

В его словах было столько сострадания, понимания и готовности ждать сколько угодно, что Лиз едва не прослезилась. Большего она не могла и желать. Лиз даже не была уверена, что на месте Дика Джек поступил бы так же. Он был гораздо более нетерпеливым и упрямым и далеко не всегда прислушивался к ее пожеланиям. Чаще всего именно Джек задавал направление и темп их семейной жизни и требовал, чтобы Лиз следовала выработанной им линии. Ее же отношения с Диком были куда больше похожи на настоящее партнерство, и Лиз не могло это не нравиться.

После обеда они поехали назад в Тибурон. Все дети были дома, и, увидев, как мать вылезает из серебристого «Мерседеса» Дика, Меган вопросительно приподняла брови, но ничего не сказала. Скандал разразился, когда младшие дети уже спали, а Питер ушел к себе, чтобы доделать домашнее задание.

— Почему ты приехала на машине Дика? — напрямик спросила Меган, без стука войдя в спальню матери. — Ты что, все выходные была с ним?

Прежде чем ответить, Лиз немного поколебалась, но потом решила сказать правду. В конце концов, если она действительно собиралась выйти за Дика замуж (а Лиз уже казалось, что именно этого она хочет на самом деле), рано или поздно новость все равно пришлось бы сообщить детям. Так что вилять и выкручиваться не было никакого смысла.

— Да, — кивнула она. — Мы ездили в Напа-Вэли.

— Но, мама, как ты могла! — закричала Меган. — Это… это просто отвратительно!

— Почему? Я ему нравлюсь, и Дик нравится мне. В этом нет ничего плохого. Мы никого не обманули, никого не обидели. Мне кажется, мы любим друг друга, Мег.

Она говорила негромко и рассудительно, но вместо того, чтобы успокоить, ее слова произвели на Меган совершенно обратное действие.

— Как ты могла?! — повторила она, и в глазах ее блеснули слезы. — Неужели ты забыла папу?

— Папа умер, Мег. Я любила его всем сердцем и всегда буду любить, но… То, что происходит между Диком и мной, совсем другое. Пойми: я не могу и не хочу оставаться одна до конца жизни. Мне нужен человек, который бы любил меня, и у меня есть на это право.

— Да ты просто больная! — выпалила Мег, приходя в ярость. — Не прошло и года с тех пор, как погиб папа, но тебе уже невтерпеж! Ты просто больная, развратная шлюха!

Услышав эти слова из уст родной дочери, Лиз даже привстала в гневе. Она никогда не била детей и не собиралась начинать сейчас, но ей было необходимо преподать Меган хороший урок. Как бы глубоко ни были задеты ее чувства, она не должна, не имела права вести себя подобным образом и говорить матери такие вещи. По любым канонам это было недопустимо.

— Не смей так разговаривать со мной, — произнесла Лиз железным голосом. — Отправляйся сейчас же к себе в комнату и сиди там, пока не успокоишься. Если хочешь поговорить со мной, держи себя в руках. Ты должна уважать мать и уважать своих братьев и сестер, а не бросаться подобными выражениями!

— Мне не за что тебя уважать! — отрезала Меган и пулей вылетела за дверь, с грохотом захлопнув ее за собой.

Меган помчалась в комнату Питера и рассказала ему обо всем, что произошло. Но вместо того чтобы посочувствовать, брат назвал ее маленькой эгоисткой и велел немедленно пойти извиниться перед матерью.

— На чьей ты стороне, Питер?! — Меган оскорбилась до глубины души.

— На маминой, — прямо ответил Питер. — Она делает все, чтобы нам было хорошо. Она любила папу не меньше, а может быть, даже больше, чем мы. Но теперь мама осталась одна, ей никто не помогает, никто о ней не заботится, а ведь она продолжает работать для нас. Только благодаря ей практика, основанная папой, все еще существует и даже расширяется. Мы же спокойненько считаем, что так и должно быть! Кроме того, Дик — очень хороший человек, и мне он нравится. Так что не надейся ни на какое сочувствие с моей стороны, если будешь обижать маму.

  92