Последние отзывы

  14  

Родион с отчаянием посмотрел на обострившиеся черты Ирины, не зная, как убедить ее, что она по-настоящему ему дорога, и ничего из сказанного к ней отношения не имеет.

Он мягко поднял ее с места и повел к выходу. Вслед им неслось:

– Еще пара месяцев, и ты будешь трахать другую идиотку!

В такси никто из них не прерывал удрученного молчания. Но едва они вошли в квартиру, как Родион категорически заявил:

– Эта ерунда к тебе никакого отношения не имеет! Поверь. И я ни у кого не жил. В гости приходил, бывало, с ночевками. Но не ждешь же ты, чтобы я был наивным девственником!

Она хотела пройти в комнату, оставив его страстную речь без ответа, но он, схватив ее за плечи, с отчаянием воскликнул:

– Не уходи! Скажи мне что-нибудь! Ударь, если так хочется, но не молчи!

– Уходи! – от этого слова он побледнел, но упрямо заявил:

– Нет! Я тебя люблю! И всегда любил! Этого я никому не говорил. Всегда всех своих подруг предупреждал, что люблю другую женщину. И ты меня любишь тоже, я же вижу. И не вздумай все разрушить из-за завистливых слов вздорной бабенки. Я тебе это сделать не дам! И никуда не уйду!

Она холодно пожала плечами, освободилась от его рук и пошла в комнату. Он остался стоять в коридоре с безвольно опущенными руками. Когда он попытался войти за ней, Ирина остановила:

– Я не хочу, чтобы ты сюда входил.

Родион пропустил категорическое предостережение мимо ушей и одним прыжком заскочил в комнату. Опрокинув ее на кровать, стал целовать с все возрастающим напором. Она не сопротивлялась, но и не отвечала.

Закончив, он уснул рядом с ней, обхватив за талию и уткнувшись носом в шею. Когда она пошевелилась, пытаясь выбраться из-под его тяжелой руки, он напрягся, не отпуская, и для верности положил ногу на ее бедро. Вцепился в нее, как ребенок в желанную игрушку. Настроения ей эта мысль не подняла.

На следующий день она проснулась одна. Род ушел что-то выяснять в свою контору, оставив ей записку: «Ирина, я тебя люблю и никогда не оставлю! Жди меня! Целую, Род.»

Она брезгливо посмотрела на бумажку. Что ж, если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе. То есть если Родион не желает убираться из ее квартиры, то уедет она. До осени, за это время он поймет, что и в самом деле ей не нужен, и смотается.

Позвонила на работу, попросила дать отпуск пораньше. Потом подруге, живущей в небольшом поселке на берегу Аральского моря, узнала, что та с удовольствием ее примет. Быстро, чтоб не застал Род, собралась и рванула на вокзал. На ее удачу, в проходящем поезде нашлось верхнее купейное место, и она уехала, всеми силами стараясь убедить себя, что поступает верно.

Первое время она рвалась обратно, мечтая вновь попасть в сильные руки Родиона, но разнеживающее бездействие, солнце и вода сделали ее вялой и апатичной.

В конце августа поехала обратно, размышляя, что скажет матери о своем безобразном, на ее взгляд, поведении. По телефону она ни разу не призналась, где отдыхает. Мать несколько раз весьма рассерженно говорила о разыскивавшем ее Родионе, но Ирина переводила разговор на другое или вообще его прерывала.

Подъехав к дому, с опаской посмотрела на свои окна. Ничего не заметив, поднялась к себе. Открыла дверь и осторожно вошла. Следов Родиона нигде не было, и она смахнула слезу облегчения. Ведь это было облегчение, и ничего больше…

Октябрь был совершенно стандартным – с частыми моросящими дождями и редкими погожими деньками. В школе дела шли как обычно, и Ирина почти не вспоминала Родиона. Или, вернее, делала все, чтобы его не вспоминать. И уж вовсе позабыла Валерия, вытесненного из памяти бурными последующими событиями.

Она изрядно поправилась, причем на талии перестали сходиться юбки и брюки, которые носила до беременности. Ну что ж, пережив такой стресс, поневоле ешь больше, чем обычно. Порой на нее нападал настоящий жор, и она кралась на кухню, стыдясь самой себя, и до отвала наедалась.

Светлана, наблюдающая за ней все это время, мрачно подытожила:

– Ирка, еще немного, и ты будешь похожа на барабан. У тебя булимия, точно. Бросай жрать, или превзойдешь в габаритах Клавдию Петровну.

Поскольку в пресловутой Клавдии Петровне было никак не меньше ста пятидесяти килограммов, Ирина продержалась неделю на кефире, но после этого сорвалась и всего за неделю набрала еще пару килограмм.

Светлана, обойдя ее кругом, поставила диагноз:

– Нет, у тебя точно булимия. Тебе к психотерапевту надо. Кстати, если бы я не была в курсе твоих проблем, то решила бы, что ты беременна.

  14