Последние отзывы

  26  

Мередит бросилась к корзинке, достала полотенце и быстро завернулась в него. Потом протянула принцу другое полотенце и сухую смену одежды. Он усмехнулся:

— Ты хорошо подготовилась.

И да, и нет. Есть вещи, к которым нельзя подготовиться, особенно когда ждешь шутливого упрека в излишней скромности или прощаешься с днем, наполненным безоблачным счастьем. Однако принц не был расположен к шуткам и поддразниваниям. Взяв одежду, Кернан скрылся за ближайшим валуном. Мередит старалась не думать об обнаженном мужчине в зеленых кущах, но ей было понятно искушение, которое испытала Ева. Она сама боролась с ним из последних оставшихся сил.

Обратный путь они проехали в неловком молчании, размышляя, как им двигаться дальше — вперед или назад — в сложившихся обстоятельствах.

Мередит въехала на территорию дворца через те же служебные ворота. Остановив машину и предъявив пропуск, перехватила изумленный взгляд охранника, узнавшего сидящего рядом с ней принца. Он практически швырнул пластиковую карточку ей в окно, встал по стойке смирно и отсалютовал.

Это было лучшим напоминанием о том, кто в действительности сидел в ее машине.

Шок на лице солдата, увидевшего принца в маленьком дешевом автомобиле рядом с дворцовой служащей, напомнил ей о том, кто она на самом деле.

Он не был Энди, она не была Молли.

Он был принцем, олицетворяющим власть, силу и престиж. Она — дочерью горничной, матерью незаконнорожденного ребенка, женщиной с сомнительным прошлым.

Мередит не смотрела на принца, когда он выходил из машины. Он едва взглянул на нее. Они даже не попрощались.

Мередит гадала, явится ли Кернан завтра на репетицию. Придет ли она сама?

Она не знала, как вести себя в сложившейся непредсказуемой и даже опасной ситуации. Однако, несмотря на состояние тревоги, с которым Мередит покидала в этот раз дворец, она чувствовала пульс жизни.

С глубокой благодарностью впервые за долгое-долгое время она испытывала волнующие эмоции: радость и боль, способность обижаться, способность любить — составляющие великого танца жизни.

Снова в сознании возникло это слово — любовь.

— Спаси, Господи! — вслух произнесла Мередит.

Надо помнить, кто он и кто она, но, главное, помнить, куда ее уже однажды привела любовь.

Впрочем, что может быть притягательнее запретного плода?

Когда принц Кернан вошел в бальный зал на следующее утро, Мередит не знала, должна ли вздохнуть с облегчением или сожалеть о том, что испытания для нее не закончились.

Как обычно, он явился вовремя.

Они обменялись вежливыми приветствиями. Она включила музыку. Он взял ее за руку, осторожно обняв за талию.

Поездка к горячим источникам, судя по всему, была роковой ошибкой. Повторилась история с танцем в саду под льющийся из окон аккомпанемент дворцового квартета. Принц Кернан на короткое время сбрасывал невидимую броню, но потом она становилась еще крепче!

Через полчаса бесплодных усилий заставить принца свободно двигаться она была на грани отчаяния. Может быть, он хотел, чтобы она совсем отказалась от проекта? Может быть, ей стоит подумать об этом?

Такой вариант даже не рассматривался. Слишком поздно заменять принца кем-то другим. Девочки репетировали отдельно. Они работали в ее студии буквально день и ночь, вкладывая в танец душу и сердце, и довели его до совершенства. Мередит не могла подвести их только потому, что принц Кернан оказался самым упрямым человеком в королевстве.

Тем не менее должен быть предел ее терпению.

— Так продолжаться не может! — сказала она и строго поглядела на принца, скрестив руки на груди.

Где-то под маской сдержанности прятался человек, который, задыхаясь от смеха, гнался за ней по пятам, увязая в жидкой грязи.

— Я предупреждал, что не способен к танцам.

— Позовите кого-нибудь, — потребовала она. — Мы готовим представление, где у вас главная роль. Позовите кого-нибудь и покажите, на что способен принц. Прикажите найти для нас фильм «Танцующие в Небесах». Пусть доставят сюда. Прямо сейчас.

Требование было невыполнимым: старую ленту найти трудно, практически невозможно.

На мгновение показалось, что принц не согласится, но он решился. Возможно, потому, что готов был делать что угодно, лишь бы не танцевать.

С ней.

Отношения между ними накалялись. Если обуздать напряжение, их танец мог стать феерическим. Если уступить — их ждал полный провал.

  26