156 
— Вы в поисках, — сказала мадам Ренольт.
Ее гладкое лицо не выражало ничего, но короткий пристальный взгляд прямо в глаза Карен был очень глубоким. Никто раньше не заглядывал так глубоко в ее душу.
— Вы в поисках, но не осознаете, что вы уже нашли и зачем вы ищете дальше.
«Ну-ну, — подумала Карен, — старая колдовская дребедень. Она изображает добрую волшебницу Гленду, а я должна играть роль Дороги. Говори в общих выражениях, используй известные формулировки — и никогда не ошибешься. Ты встретишься с высоким незнакомцем, у вас будет долгая дорога, вы что-то ищете. — Карен почти ухмыльнулась. — И теперь она скажет, что тайна жизни заключена в курином бульоне».
— Вы уже знаете свою родную мать, — сказала мадам Ренольт.
— Что? — прошептала Карен.
Почему женщина сказала это? Что сообщила ей Дефина? Лицо мадам Ренольт по-прежнему ничего не выражало. Взгляд оставался таким же напряженным. Казалось, что она ожидает, пока Карен успокоится и будет в состоянии слушать дальше.
— Ваш отец болен, но не умирает. Но смерть рядом. Умирает мать. И кто-то ожидает вас. Ребенок. Темный ребенок.
Карен прошиб пот. Она взглянула через стол на мадам Ренольт, которая наконец опустила глаза.
— У меня будет ребенок? — спросила Карен шепотом.
— О да. Но для этого потребуется дальняя дорога.
Мадам Ренольт помолчала и затем снова посмотрела на Карен. Теперь ее взгляд был участливым и соболезнующим.
— Да, — сказала она, — вам придется отказаться от чего-то, что вы очень любите.
«Она, наверное, имеет в виду мое предприятие, — подумала Карен. — Мне надо отказаться от работы, чтобы обзавестись ребенком».
— Значит, мне надо продать мое предприятие? — спросила Карен.
Мадам Ренольт покачала головой, но Карен не знала, толковать ли ее жест как «нет» или женщина была погружена уже во что-то другое. Она вытянула одну из своих узловатых рук и обняла Карен за талию.
— Вы, как паук. Вы плетете и плетете свою паутину уже очень долгое время. Но будьте осторожны. Шелк для паутины может иссякнуть. И вы окажетесь пустой. А сплетенная вами паутина может оказаться не такой крепкой, как вы думаете.
Карен вспомнила стишки, которые заставила ее выучить Белл: «Какую паутину мы плетем, когда намеренно соврем». В последнее время Карен врала, врала впервые в жизни. Она опустила глаза. Мадам Ренольт освободила ее ладонь от своих рук.
— Не печалься, паучок, ты выпутаешься из паутины вранья, однако каждая паутинка будет ранить тебя, и рана будет кровоточить. Но впереди тебя ждет радость, хотя придется пройти сквозь большую боль. Мне жаль тебя, — сказала женщина, — но другого пути у тебя нет.
Она встала и, ничего не добавив, пошла из комнаты. Открыв дверь, мадам Ренольт сказала Дефине:
— Можете забирать свою подругу домой.
Когда Карен встала из-за стола и повернулась к двери, Дефина уже стояла там. Мадам Ренольт не было в комнате.
В машине, по пути в центр города, происшедшее показалось сказочным, нереальным: хрустальные капли дождя, сюрреалистическая комната, драматическая женщина, вещание оракула — все выглядело почти комичным. Но ничего комичного в этом нет, говорила себе Карен. Каким бы бессмысленным ни казалось происшедшее, в глубине души Карен знала, что она столкнулась с чем-то настоящим.
— Ты была бледна, как полотно, — сказал Карл. — Что она сказала тебе?
Карен тряхнула головой.
— Не твое дело, — сказала Дефина. — Я же говорила тебе, что все это очень личное.
— Тогда почему она не может предсказать и мое будущее?
— Твое будущее в Париже. Дальше этого тебе незачем знать. И в любом случае, она принимает отнюдь не всякого.
— Как много она берет за прием?
Хотя, сидя в машине, Дефина не могла встать, но села так прямо, как будто выпрямилась в полный рост.
— Она не берет денег. Она говорит, что это дар, а за даренное денег не просят.
Карен хотелось, чтобы они помолчали. Ей надо было припомнить в точности все сказанное мадам Ренольт. Она вспомнила выражение лица женщины, когда та сообщила ей, что ее ожидает ребенок. Она не ставила под сомнение ее предсказания. Взглянув на Дефину, Карен спросила:
— Ты говорила ей что-нибудь обо мне?
Дефина, скрестив руки на груди, смотрела в окно. Она ответила Карен быстрым взглядом, в котором читалось отвращение.
— Что она сказала тебе? — снова спросил Карл.
156 
