138 
— Леди и джентльмены! Я должен сделать объявление. Вот оно, друзья. Я получил известие, которого мы все так долго ждали. Нам предложено подписать контракт с компанией Norm Со на пятьдесят миллионов долларов! Пятьдесят миллионов. Вы слышите, что я говорю?
Вся комната взорвалась воплями восторга. Мерседес начала хлопать в ладоши. Один из парней завопил, как футбольный фанат при забитом голе. Кейси стал задавать вопросы, но Джефри, не обращая на него внимания, начал зачитывать основную часть делового предложения вслух.
— Билл Уолпер собственной персоной планирует встретиться с нами в Париже для окончательного подписания контракта, — закончил он.
Вернулась секретарша Джефри, неся несколько бутылок шампанского. Было только одиннадцать часов утра. Джефри раскупорил бутылку, в то время как секретарша распределяла пластиковые стаканчики среди собравшихся. Похоже, что он запланировал отметить успех заранее. В коридоре собрались служащие компании и пытались просунуть головы в дверь, чтобы понять, чем вызван переполох. Кто-то сунул пластиковый стаканчик в руки Карен. Он был сферической формы, но его создатель не позаботился сделать ему донышко, и Карен не могла поставить его на стол.
— За Карен! — крикнул кто-то, и все подняли бокалы.
— За Карен! — поддержали остальные.
Карен пыталась улыбаться, хотя ее живот был скован спазмами страха. По другую сторону стола, в дверном проеме, стояла Дефина. Их взгляды встретились. Дефина не улыбалась, всего лишь подняла брови и слегка наклонила голову.
Карен наблюдала, как служащие празднуют это событие.
Что же еще, черт возьми, ей надо! Не каждый же день простой работяга получает миллионное предложение. Джефри был прав: ее страхи неоправданны. Почему бы ей не расслабиться и не порадоваться вместе со всеми? А если она так переживает потерю контроля над предприятием, то неплохо бы сначала научиться бегать по банкам в поисках займов.
Джефри пригласил всю основную группу на праздничный ланч. Обычно холодная и бледная Мерседес вдруг раскраснелась. Ее глаза блестели глубоким зеленым цветом. Неужто ожидаемое вливание денег так действует на нее? Они собрались в зале с бассейном ресторана «Времена года». Удивительное место! Это был один из немногих действительно элегантных обеденных залов города. Днем, во время ланча, более престижным считалось встречаться в гриль-зале, но Карен предпочитала зал с бассейном, в котором потолки были высотой не меньшей, чем ширина комнаты. В центре блестел бассейн, прекрасный и выдержанный в стиле зала. Занавеси на огромных окнах были раздвинуты, но окна оставались задрапированы тонкими цепями, которые дрожали при малейшем движении воздуха. Столики были разделены самой большой роскошью Нью-Йорка — пространством. У Карен всегда было здесь ощущение надежного убежища: с тобой не может случиться ничего плохого, пока ты во «Временах года».
Официант принял заказы. Ждать не пришлось: блюда были поданы мгновенно. За исключением Карен и Дефины, модницы ели как все женщины Нью-Йорка, то есть почти ничего. Уже по этой причине Карен ненавидела модные ланчи с издателями и заказчиками. Возникал какой-то странный тип соревнования обедающих. Мужчины утверждали свое превосходство, пытаясь перепить друг друга, а модницы Нью-Йорка соревновались в недоедании. Как правило, они полностью просматривали интригующее меню, но заказывали только бутылку воды и закусочную порцию помидоров и базиликового салата в качестве основного и единственного блюда. При этом они предупреждали официанта, чтобы в нем не было масла. Если же вы нарушали правило и съедали кусок фантастически вкусного фирменного хлеба, то на вас смотрели с таким осуждением, как будто вы допустили непристойность. Карен придерживалась простой стратегии в выборе еды: она выбирала салат «Цезарь», съедала его, после чего возвращалась на работу и наедалась вволю. Может, и другие делали то же?
Мерседес сообщила им, что она перешла на новую диету. Она объясняла:
— Никакого крахмала. Ни капельки. Никаких паст, хлеба и картошки. Крахмал — абсолютный убийца.
Она проповедовала, как евангелист. Мужчин ее проповедь не интересовала. Но все тощие девицы из отдела Кейси и женщины из демонстрационного зала внимали с большим интересом и требовали подробностей.
— А можно ли есть рис? — спросила одна из них.
— Ни в коем случае! — почти кричала Мерседес. — Рис — это грех. Это отрава!
138 
