Последние отзывы

  7  

Неома знала, что это было чистой правдой, но от этого ничего не менялось. Сделав над собой усилие, она тихо спросила:

— Так что же ты надумал, дорогой, о каком плане ты говоришь?

— Мы с Чарльзом решили, — произнес Перегрин, — что должны каким-то образом украсть эту долговую расписку.

— Украсть? — вскрикнула Неома так громко, что ее голос эхом отозвался в другом конце комнаты.

— А теперь выслушай меня, — сказал Перегрин, — прежде чем впадешь в истерику. Я должен рассказать тебе о маркизе.

— Я… слушаю, — стараясь не плакать, прошептала Неома, сцепив руки.

— Это очень жестокий, безжалостный человек. Он никому не нравится, — начал Перегрин. — Хорошо известно, что маркиз получает удовольствие от азартных игр, и его совершенно не беспокоит, что чувствуют проигравшие, как они страдают.

Неома хотела сказать, что все это не является благовидным предлогом для кражи, но промолчала. Перегрин продолжил свой рассказ:

— Все говорят, что маркиз — самый непопулярный из всех членов Уайтса хотя бы потому, что он никогда никому доброго слова не сказал. Из-за его постоянного везения в картах значительное число людей потеряли свои состояния.

— Почему же он такой неприятный человек?

— Это не совсем точное определение, — ответил Перегрин. — Он никогда не повышает голоса, никогда не бывает грубым. Он лишь всегда высокомерен, и чувства других его совершенно не волнуют.

Перегрин с горечью усмехнулся:

— Этот человек знает себе цену. Он сказочно богат.

У него превосходные лошади, которые каждый раз выигрывают в классических скачках .

— Теперь понятно, где я слышала его имя! — произнесла Неома. — Когда вы с Чарльзом в детстве играли в «скачки», я помню, как ты говорил, что твои лошади обошли лошадей маркиза Роузита.

— Люди не любят маркиза за то, что он не знает поражения.

— Наверное, это просто зависть.

— А я не завидую ему, я его ненавижу. Неома ждала, что еще скажет брат.

— Он слишком опытный человек, чтобы не понимать, что Чарльз был тогда пьян. Я внимательно наблюдал за игрой и видел, что он нарочно подстрекает Чарльза, особенно в последний раз, все выше поднимая ставку.

— Неужели маркиз действительно понимал, что Чарльз пьян и не отвечает за свои поступки? — спросила Неома.

— Конечно, — ответил Перегрин. — Он же не глухой, чтобы не слышать, как я настаивал, чтобы Чарльз перестал играть.

— В таком случае ты прав, это подлый человек!

— Я знал, что ты все поймешь и поддержишь меня, — сказал Перегрин. — Ты должна нам помочь.

— Я… вам… помочь? — изумленно спросила Неома. — Чем же я могу помочь?

Сев на стул рядом с сестрой, Перегрин сказал:

— Я предвидел, что ты будешь шокирована планом кражи долговой расписки. Я так и сказал Чарльзу: «Неоме это не понравится».

— Конечно, мне это совершенно не нравится! — сказала Неома. — Этого нельзя делать. Как вообще можно что-либо украсть?

— Но я должен это сделать! Я должен вернуть свою долговую расписку. Другого пути у нас нет. Мы не способны заплатить такой долг, ты же знаешь! Это невозможно!

— Но когда маркиз обнаружит, что расписка пропала, разве он не станет подозревать вас?

— Даже если и станет, разве он сможет обвинить нас, его же гостей? В этот момент мы как раз и будем находиться у него в гостях, — ответил Перегрин.

Неома хотела сказать, что, если маркиз на самом деле такой плохой человек, он наверняка обвинит их, узнав о краже, и доведет дело до суда. Но она промолчала, а Перегрин сказал:

— Я тебе уже говорил, что маркиз пригласил нас посетить его особняк и мы согласились. Но должны приехать каждый со своей дамой. Чарльз решил эту проблему. Он может взять с собой Аврил.

— Кто такая эта Аврил?

— Одна артисточка, которой он увлекся. Она без памяти влюблена в Чарльза, поэтому сделает все, что он попросит. Однако мне, кроме тебя, взять некого.

Неома тяжело вздохнула, но Перегрин, не дав ей ничего сказать, продолжал:

— Я понимаю, что это не тот прием и не то место, куда тебе следовало бы идти. Но даже если бы у меня была подходящая для такого случая женщина, заплатить ей я все равно бы не смог.

— Заплатить ей? — удивилась Неома. — А зачем надо платить, чтобы кто-то поехал с тобой на прием?

Перегрин отвернулся от нее, и Неома почувствовала, что он не говорит всей правды. Через минуту он сказал:

— Нет нужды все объяснять тебе подробно. Ты просто обязана поехать со мной. Ты же такая умная, Неома! Возможно, придумаешь, как добыть долговую расписку, если у нас с Чарльзом ничего не получится.

  7