ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Змеиное гнездо

Как всегда, интересно >>>>>

Миф об идеальном мужчине

Чуть скомканно окончание, а так очень понравилось >>>>>

Меч и пламя

Прочесть можно, но ничего особо интересного не нашла. Обычный середнячок >>>>>

Сокровенные тайны

Вроде ничего, но мне хотелось бы концовки подобрей >>>>>

Брак не по любви

Ну и имя у героини. Не могли придумать что нибудь поромантичнее >>>>>




  79  

Египетский фокусник, известный под кличкой Гулли-Гулли, явившийся на борт судна в Порт-Саиде развлекать нас своими трюками, произвел настоящий фурор. Особенно у Эдварда и Джонни. В центре кают-компании расставили в круг стулья, а мальчиков усадили впереди всех прямо на пол, по-турецки.

В их глазах бурнус придавал волшебнику дополнительную таинственность, а широкие рукава, надо полагать, были очень важны при его ремесле. Он долго показывал фокусы с кольцами и бумагой, но главный трюк состоял в демонстрации живых цыплят, которых он извлекал из самых невероятных мест, включая карманы мальчиков. Мальчики же ассистировали ему, держа кольца, листы бумаги, все, с чем он работал. Сомневаюсь, чтобы они были когда-либо счастливее, чем в эти минуты.

Когда он просунул руку под курточку Джонни и достал пару цыплят, мальчики запрыгали от возбуждения, а когда тот же фокус был проделан и с Эдвардом, оба буквально катались от восторга. По завершении каждого трюка маг произносил заклинание «гулли-гулли», и мальчики вторили ему, хлопая в ладоши.

В тот вечер, несмотря на усталость, Эдвард долго не засыпал. Едва фокусник сошел на берег, наше судно тихо тронулось вдоль канала.

Ночь была удивительная: светила яркая луна, и зрелище песчаных берегов и силуэтов пальм, изредка мелькавших в моем иллюминаторе, оказалось настолько заманчивым, что я не удержалась, выскользнула из каюты и поднялась на верхнюю палубу.

Она была пустынна, и, перегнувшись через поручень, я подумала, что сказала бы тетя Шарлотта, увидь она меня в эту минуту. Мои губы невольно сложились в улыбку, когда я представила ее негодование.

— Мое почтение.

Резко обернувшись, я увидела его. Лунный свет, отраженный от его побронзовевшего лица, оставлял впечатление свечения. Он был в белом смокинге, и я могла понять Эдварда, считавшего его божеством.

— Здравствуйте, — неуверенно выговорила я.

— У меня было не много случаев говорить с вами наедине с тех пор, как мы покинули Англию, — заметил он.

— Еще бы! В ваших руках судно. Пассажиры — второе дело.

— Я отвечаю и за них.

— Ясное дело, вы имеете отношение ко всему, что происходит на корабле. Но нас можно смело предоставить нам самим.

— Надеемся, что да, — ответил он. — Ну, довольны путешествием?

— Мне бы следовало ответить словами Эдварда: «Так точно, сэр!»

— Смышленый паренек.

— Очень. А вы — его идеал.

— Видите, не зря я назвал его смышленым. — Под легким тоном, который он взял, я все же ощутила некоторую скованность. Вдруг он сказал нечто, изумившее меня: — Я замечаю, вы сдружились с Диком Каллумом.

— Да, он очень внимательный.

— У него больше возможностей общаться с гостями, чем у меня. Такова суть нашей работы. Впрочем, когда мы заходим в порты, он бывает занят.

— Да, если судно благополучно следует своим маршрутом, боюсь, никто и не задумывается, что этим мы обязаны капитану и его команде.

Тут он мимолетно коснулся моей руки на поручне.

— Скучаете по Дому Королевы?

— Немного.

— Увы, на борту нет диванов в стиле Людовика Пятнадцатого.

Я засмеялась.

— Меня бы очень удивило, если бы они здесь оказались: в любом случае они были бы здесь некстати. В этом и состоит смысл подбора мебели. Среда не менее важна, чем сама мебель. — Вдруг я удивилась тому, что вырвалось у меня: — Я рада, что уехала из Дома Королевы.

Это мое признание изменило наш разговор. Он сразу посерьезнел.

— Могу вас понять. Я вас часто вспоминал.

— Вы?

— Из-за того вечера. Необыкновенно теплое воспоминание для меня. А для вас?

— Для меня тоже.

— И вдруг все резко изменилось, верно? Только когда явилась ваша тетя, я понял, какой это был необыкновенный вечер. Как сейчас вижу ее стоящей в позе ангела-мстителя с разящим огненным мечом. Несчастные грешники, прочь из Эдема!

— Ваше уподобление идет слишком далеко, — усмехнулась я.

— А потом она умерла.

— Это случилось много позже.

— И пошли слухи. Простите, возможно, мне не следовало касаться этого. Может, вас расстраивает, когда об этом вспоминают.

— Только не вы, — ответила я. Мне вдруг стало безразлично, что я себя выдавала. Я переживала то же счастье, что и в тот вечер в Доме Королевы. Только он обладал способностью заставить меня отбросить осторожность.

— После ее смерти возникли некоторые сомнения в обстоятельствах того, как это случилось, — продолжал он. — Представляю, как вы переживали из-за них.

  79