Последние отзывы

  122  

Санчия смеялась. Она так смеялась, что у нее едва хватало сил держаться за повозку, чтобы не упасть на землю.

– Катерина, ты не можешь… – Смех продолжал рваться из ее груди.

– Не вижу ничего забавного.

– Катерина, во имя господа бога, если я и лягу на свое смертное ложе, то уж, конечно, не от занозы! Ведь вокруг чума!

Катерина усмехнулась.

– Что ж, я рада, что ты отнеслась к этому с юмором, – сдержанно сказала она, но уже в следующую секунду неудержимо рассмеялась вместе с Санчией, и слезы побежали по ее щекам. – Я не подумала. – Она покачала головой. – Заноза, Святая Мария, маленькая заноза…

– Мы не должны смеяться, – остановила себя Санчия. – В этом нет ничего смешного. Но почему-то меня душит смех.

– Однажды Лоренцо говорил о том, как природа умеет сопротивляться. – Катерина вытерла щеки тыльной стороной ладони. – Возможно, смех – это тот способ, которым наша природа пытается сохранить в нас здоровое начало, когда вокруг так много ужасного. – Она покачала головой. – Как бы там ни было, мне от этого стало значительно легче. А теперь дай мне все-таки твою руку и позволь завязать ее. Уж если тебя не убила чума, то было бы большой глупостью позволить, чтобы это сделала маленькая заноза.

Санчия протянула руку и терпеливо ждала, когда Катерина вытащит занозу и перевяжет рану.

– Я подумала, Санчия, что тебе лучше не возвращаться в город, – сказала вдруг Катерина, низко наклонившись, чтобы завязать узелок на повязке. – Ты можешь спастись здесь, вдали от города. Это ведь не твой дом. У тебя нет никакой ответственности перед Мандарой.

– Но я нужна тебе.

– Да, ты нужна мне, – сказала Катерина тихо. – И бог знает, как я не хочу, чтобы ты ушла. Мне легче с тобой.

Санчия кивнула, взволнованная. Женщина, стоявшая перед ней, была уже не той элегантно одетой, с королевской осанкой правительницей Мандары. Янтарного цвета шелковое платье Катерины перепачкалось, лицо покрыли глубокие морщины усталости и печали. Но еще никогда Катерина не выглядела столь величественной, как в эту минуту.

– И мне легче с тобой. Это означает, что мы должны оставаться вместе. – Она мягко обняла Катерину за плечи. – А сейчас нам пора идти.

– Да, пора идти. Тем, кто остался в городе, нужна вода.

– А где мы поставим ее?

– На ступеньках собора. Мы возьмем в замок только два бочонка, а остальные оставим им.

– Может быть, ее надо поделить?

– А кто будет делить? Священник сбежал, а нам надо ухаживать за больными. – Катерина подошла к повозке. – Мы будем ездить каждый день и привозить свежую воду. – Она устроилась на место кучера. – До тех пор, пока колодец не пересохнет или не загрязнится. Но меня не удивит, если это произойдет очень скоро. Кажется, божья благодать оставила Мандару.

* * *

В эти дни жизнь Санчии происходила в каком-то водовороте однообразных тяжких дел – подвозка воды, обмывание мертвых, изготовление гробов.

И ей казалось, что все это будет продолжаться бесконечно.

Только один человек выздоровел на ее глазах после болезни, остальных косила беспощадная смерть. Она была всюду, и Санчия знала, что скоро ужасная Медуза доберется и до нее.

Если уж такие невинные дети, как Пьеро и Бьянка, ушли из жизни, нет сомнения, что такой грешнице, как она, пощады не будет.

* * *

– Я ходила на площадь, чтобы разыскать лекаря для юного Донато. Но все напрасно. – Катерина усталыми шагами вошла во двор и опустилась на колени рядом с Санчией перед телом конюха, умершего минуту назад. – Позволь мне помочь тебе с этим. – Она начала обмывать тело. – Как странно, что мы уже давно не чувствуем зловония, – безразлично произнесла она и подняла глаза. – Лекарь убежал из города.

– Он все равно бы не помог. – Санчия пожала плечами. – Но его это тоже вряд ли спасет. – Она взглянула на Катерину. – Мы ведь все обречены, не так ли?

– Возможно, но меня возмущает, что этот сукин сын даже не попытался оказать болезни сопротивления, а просто сбежал. – Она бросила мокрую тряпку обратно в таз с водой. Все, кто еще способен был двигаться, сбежали, – оставив своих мертвых и умирающих. Город пуст.

Санчия растянула чистую простыню над телом Донато. Она считала, что должна прочесть над ним молитву, но не могла вымолвить ни слова.

– Кое-кто из больных вскарабкался по ступенькам собора и лежит там, умоляя господа бога и всех святых о помощи. Сомневаюсь, что бог ответит на это. Может быть, ты сходишь, посмотришь их?

  122