45 
— Я узнавала у портье внизу. Здесь одна портниха, миссис Мартин. Вы не нашли бы ее самостоятельно, потому что у нее нет своего заведения. Она работает на дому. Я покажу вам, где это.
Когда они вышли из отеля, их ждал Диган. Поскольку было бы невежливо не представить ему Анну, Тиффани представила их друг другу, выдав Анну за подругу, с которой она познакомилась в поезде, а Дигана — за работника на ранчо Каллаханов. Увидев, в какой трепет он привел ее горничную, Тиффани поспешила дальше, увлекая за собой Анну.
— Кто он?
— Я же сказала, он работает на ранчо и сегодня сопровождает меня. И незачем шептать, он не настолько близко, чтобы услышать.
Анна оглянулась через плечо, чтобы убедиться в этом, прежде чем продолжить расспросы:
— Почему вы ничего не говорите о своем женихе? Вы встретились с ним? И кстати, как они отнеслись к тому, что вы не будете готовить для них?
— Буду, — неохотно призналась Тиффани.
— Вы? На кухне? — изумилась Анна.
— Тебя послушать, так это что то невероятное.
— Но вы же не умеете!
— Я намерена научиться.
Тиффани вытащила поваренную книгу, которую купила, и быстро убрала назад, в сумку, прежде чем Анна успела заметить, какая она тонкая. Тиффани не могла не задаваться вопросом, сколько полезных сведений может содержаться в книжке, которая умещается в ее сумочке. Но ей определенно удалось удивить Анну.
— Вы действительно собираетесь готовить? Честно говоря, я была уверена, что к этому моменту вы откажетесь изображать экономку и потребуете, чтобы вас доставили на ранчо вашего отца.
Может, Анна и считала ее избалованной, изнеженной девицей, которая никогда в жизни не ударила палец о палец, чтобы позаботиться о себе, но она не учла упрямства Тиффани.
— Я не собираюсь уезжать и научусь готовить. Кроме того, как бы я ни относилась к тому, что мне придется делать, это лучше, чем встретиться с отцом.
Анна покачала головой.
— Неужели?
Внезапно Тиффани захотелось плакать. Напрасно она думала, что со слезами покончено. Она замолчала, сосредоточившись на том, чтобы сдержать слезы. Они уже свернули в боковую улочку, застроенную одноэтажными домами, с очередной конюшней чуть дальше и церковью в конце улицы.
Анна открыла калитку в ограде второго по счету дома и оглянулась, чтобы убедиться, что Диган держится на почтительном расстоянии.
— Вы так и не рассказали о Хантере Каллахане.
Эта тема мигом отбила у Тиффани всякое желание плакать.
— Потому что уже узнала, что он волочится за каждой юбкой. Он пытался соблазнить даже меня.
— Ну и что в этом плохого? Значит, он заинтересовался вами.
— Ты не ухватила сути. Он не знает, что я Тиффани Уоррен, а это означает, что он обманывает свою невесту. Меня! Я даже видела, как он заигрывал с одной из горничных Каллаханов.
— А что вас так возмущает? Официально вы еще не прибыли. Неужели вы думали, что он все эти годы хранил целомудрие? Важно то, что происходит после свадьбы, а не до того, как пара вообще познакомилась.
Тиффани не могла не видеть логики в словах горничной, но логике не было места в буре эмоций, которые она испытывала. Словно она считает Хантера своим, хотя вообще не желает иметь с ним дела!
— Я не уверена, что два месяца, которые вы должны провести в Монтане, вообще начались, — добавила Анна. — Пока вы притворяетесь кем то другим, никакое ухаживание невозможно.
— Мама предоставила мне это время, чтобы я решила, хочу ли выйти замуж за Хантера, а не для того, чтобы он решил, хочет ли жениться на мне.
— Но как он может ухаживать за вами, если даже не знает, что это вы?
Тиффани не хотелось отвечать на этот вопрос. Правда заключалась в том, что она вообще не хотела, чтобы за ней ухаживали, во всяком случае здесь, в Монтане. Ее цель — вернуться домой в Нью Йорк и снова жить нормальной жизнью, той жизнью, к которой привыкла. Но с недавних пор у нее появилась и другая цель, которую она еще не до конца продумала и поэтому не хотела упоминать о ней. Ей хотелось выслушать взгляды обеих семей на старую вражду и посмотреть, не сможет ли она найти способ примирить стороны, не выходя замуж за ковбоя. При этом она думала о безопасности своих братьев, а не только об обещании, которое дала матери.
Не дождавшись ответа, Анна сказала:
— А знаете, вам незачем притворяться. Допустим, вы не желаете оставаться в доме отца, которого не знаете. Прекрасно. Но Каллаханы тоже ожидают вас. Они будут рады принять вас под своей крышей. Будучи с детства обрученной с их старшим сыном, вы почти член семьи.
45 
