Последние отзывы

  112  

Ксавье вернулся домой с работы в семь часов вечера с торжествующей улыбкой на лице, ясно дававшей понять: «Я же говорил, что так и будет».

– Все в порядке, я это предвидел. Сегодня совершенно особый вечер. Вероятно, Господь тоже так считает.

Позвонил Жан Филипп и подтвердил, что первое место сбора твердо определено. Они должны встретиться на Пале-Рояль в восемь часов пятнадцать минут вечера. После этого Шанталь и Ксавье стали гадать, где может быть организован ужин. Ей почему-то казалось, что это будет площадь Согласия, а Ксавье настаивал на Лувре. Когда они спросили об этом Жана Филиппа, тот ответил, что и сам не знает, но их догадки могут оказаться близкими к истине.

Потом они облачились во все белое, и без четверти восемь, когда уже собирались выйти из квартиры, Ксавье посмотрел на нее и улыбнулся:

– Год назад я шел с друзьями на такой же ужин и думал, что это может оказаться скучным мероприятием. Поэтому и купил китайские фонарики, чтобы оживить обстановку. И я совершенно не представлял, что благодаря им найду тебя.

Они доехали до площади Согласия и нашли там место для парковки. Шанталь выкатила свою тележку под кроны деревьев, где они увидели тысячи людей в белом, выкрикивавших имена своих друзей, которых находили в толпе, и звонивших друг другу по телефону, чтобы определить местонахождение тех, кого пригласили на Белый ужин.

Всего через несколько минут они нашли Жана Филиппа, обнимавшего за плечи Валерию, а вокруг них стояли их друзья. Жан Филипп пригласил девять пар, как он делал это каждый год. Собственно, это была та же группа, что и в прошлом году, только без Грегорио. Бенедетта пришла с Дхарамом, и они даже не пытались скрыть своих сияющих улыбок, когда смотрели друг на друга. Дхарам сердечно приветствовал Шанталь, помня, что в прошлом году он был ее неофициальным кавалером. Почти все из этой группы знали Ксавье, и Шанталь представила его тем немногим, которые не знали.

Все оживленно общались, а в восемь сорок пять пришло долгожданное сообщение, и Жан Филипп с улыбкой на лице объявил присутствующим место проведения Белого ужина. Ксавье опять оказался прав: этим местом оказалась площадь перед Лувром. Им всем предстояло разместиться между старинным дворцом, превращенным ныне в музей, и двумя стеклянными пирамидами Йо Минг Пея^[7]. На закате должен был открыться эффектный вид на город. Прошел слух, что местом проведения ужина для другой группы был выбран Трокадеро напротив Эйфелевой башни, но никто не знал этого наверняка. Говорили также, что в садах Пале-Рояль собралось около восьми тысяч человек, но сосчитать их было невозможно, поскольку люди постоянно передвигались, а группа Жана Филиппа стояла тесно друг к другу. Все вместе они миновали две улицы, прошли под аркадами Лувра и оказались перед фронтоном дворца и между пирамидами, сверкавшими в лучах заходящего солнца. Световой день должен был закончиться примерно через час.

Как только участники ужина находили предназначавшиеся для них места на площади, тут же начинали раскладывать принесенные с собой столы. Жан Филипп в самом лучшем расположении духа наблюдал, как Валерия накрывает стол своей скатертью, а Бенедетта, Шанталь и другие женщины их группы разворачивают свои. Все они привезли с собой льняные салфетки, посуду белого фарфора и хрустальные бокалы. Бенедетта захватила канделябры работы Буччелатти^[8], а Шанталь принесла белые свечи и серебряные подсвечники. Накрытые их группой десять столов, поставленные в ряд на пронумерованные места на площади, выглядели великолепно, как, впрочем, и все остальные. В четверть десятого все столы были накрыты, а в половине десятого все участники Белого ужина уже наполняли бокалы. Когда Шанталь взглянула на сидящего напротив нее Ксавье, он ослепительно улыбнулся ей.

– Не могу поверить, что я здесь со всеми вами, – произнес он так, чтобы слышала только она, и поднял свой бокал с шампанским, чокаясь с ней.

Дхарам опять привез для всех икру, закуски передавались с одного стола на другой, все участники выложили свои кулинарные шедевры. Гомон, смех и оживленные разговоры были слышны по всей площади, а к тому времени, когда окружающие принялись за еду по-настоящему, солнце уже село. Тогда были зажжены свечи, и площадь осветилась мерцанием живых огоньков на четырех тысячах великолепно накрытых столов. Восемь тысяч добрых друзей наслаждались общением друг с другом под звездным небом.

  112