Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
88 
— Неужели? — саркастически спросила Клео. Ей удалось включить диктофон и записывать каждое слово.
— Конечно. — Его палец крутил сосок блондинки. — Женщины — прекрасные подружки, их нужно любить, но они должны знать свое место.
— А где именно их место, по вашему мнению?
— Дома, в спальне, на кухне, — объяснил Сэмми. — Они декоративные существа и не принадлежат к миру мужчин.
— Вы сильно похожи на женоненавистника, — усмехнулась Клео.
Сэмми не понравилось, что над ним насмехались.
— Вы, должно быть, лесбиянка? — сказал он тоном, не терпящим возражений.
Клео засмеялась еще громче.
— Господи! Ну это уж слишком! Вы что, полагаете, что всякая женщина, не согласная с вашей философией, обязательно ненормальная?
Сэмми уставился на нее с явным неодобрением.
— Вы фригидны, я уверен, — резко сказал он. — Вам нужен мужчина, настоящий мужчина, который сумеет показать вам, что такое любовь.
— Да пошли вы к черту!
Сэмми встал, глаза его сверкали.
— Вы ругаетесь, как извозчик.
Клео это не задело.
— Следую примеру великого мастера.
Рот Сэмми нервно скривился. Не сумев сдержать раздражения, он выбежал из-за стола.
На агента по рекламе было жалко смотреть.
— Вам не следовало этого делать.
Клео смерила его уничтожающим взглядом.
— Послушайте, я всегда делаю то, к чему обязывает ситуация. А то, что случилось, произошло из-за вашей некомпетентности. — Она встала из-за стола. — Вообще-то все нормально. Я взяла весьма откровенное интервью. Благодарю за ленч.
Она пошла к своей машине.
Месье Марсель, поберегитесь!
Глава двадцать четвертая
— Он вонючая свинья! — кричала Маффин. — Глупый идиот! Я ненавижу его, Джон, ненавижу.
— Прекрати орать, успокойся.
— Ты тоже орал бы! — Маффин подобрала с пола газету, которую раньше отшвырнула в ярости. — Послушай, — голос дрожал. — «Маленькая, толстая и богатая!» Это только заголовок. Тебе бы понравилось, если бы о тебе говорили как о маленьком, толстом и богатом?
— Я не против «богатого».
Глаза Маффин сузились.
— Я могу подать на него в суд?
— За что?
— За несправедливое оскорбление, ущерб, нанесенный личности… Ну, ты же понимаешь, о чем я говорю.
— Не глупи.
— Почему? — Маффин бросила газету в лицо Джону. — Прочитай еще раз, какая грязь, посмотри на фотографии. Они три года пролежали в папке. Я же так больше не выгляжу.
— Снимок не настолько уж плох, Маффин.
— О! Неужели? — Она начала плакать. — Как я посмотрю в глаза людям? Как я буду ходить в химчистку?
— В химчистку?
— Да, в чертову химчистку. Они меня знают, они хранят все мои фотографии. Как я заберу теперь шерстяной костюм?
— Когда ты знаменита, — спокойно объяснил Джон, — вполне естественно, что мнения прессы расходятся. Справедливые. Несправедливые. Хорошие. Плохие. Прочитай и забудь. Все так делают.
— Я хочу дать интервью журналу «Личный взгляд». Я хочу рассказать всем, что Энтони Прайт — дерьмо, и чтобы это было напечатано крупным шрифтом. Я действительно так хочу, Джон.
— Хорошо, — успокоил он. — Но зачем тратить деньги? Все, кто читал его материалы, и так знают, что он дерьмо. От него этого и ожидают. Именно благодаря своему злословию он и стал популярен. Я же тебя предупреждал.
Маффин сняла ночнушку и уставилась в зеркало, которое висело на стене в спальне.
— Я вовсе не толстая. У меня нет ни капельки жира.
Джон не возражал. Однако Маффин требовался кто-нибудь, на ком она могла бы сорвать накопившееся раздражение, и никого, кроме Джона, у нее под рукой не оказалось.
— Ты дрянь, — шипела она на него по дороге в студию. — Я больше не хочу выходить за тебя замуж.
— Ты обещаешь?
— Да, обещаю. Можешь забрать свой чертов календарь Шумана и разорвать его.
— Прекрасно. Я обойдусь без тебя. Найду какую-нибудь куколку и повезу ее с собой. Эрика обожает Барбадос. Может быть, я попытаюсь снять Эрику.
— Но они хотят меня.
— Ничего, я постараюсь переубедить их.
— Ты сволочь!
— Слишком плохие слова для маленькой девочки.
— Теперь я понимаю, почему Джейн ненавидит тебя.
В студии Джон занялся съемочной аппаратурой и своими ассистентами, а Маффин отдала себя в руки парикмахера, косметички и костюмерши. Ее готовили к съемкам для обложки новой пластинки Маленького Марти Перла. Маффин так мечтала с ним познакомиться, но чертов Энтони Прайт все испортил; настроение было ужасным.
88 
