Последние отзывы

  121  

— Жан-Пьер! — прошептала я, — Он пытается найти замок от ключа.

— Может быть.

— И когда же он это делает?

Она схватила меня за руку. — Если он найдет то, что ищет, ненависти его придет конец.

— Вы говорите об изумрудах.

— Если бы он нашел изумруды, он бы счел, что получил свою долю. Я боюсь, что именно это у него на уме. Я боюсь, что эта... навязчивая идея, как язва в его мозгу. Даллас, я боюсь, что это ни к чему хорошему не приведет.

— Вы могли бы поговорить с ним?

Она покачала головой.

— Бесполезно. Когда-то я пыталась. Вы мне нравитесь. Вы тоже не должны пострадать. На первый взгляд все выглядит таким безобидным... это лишь иллюзия. Никто из нас не показывает своего истинного лица миру. Вы должны уехать. Вы не должны быть втянуты в эту многолетнюю борьбу. Уезжайте и начинайте все снова. Пройдет время, и все это покажется вам дурным сном, а все мы — марионетками в театре теней.

— Никогда.

— Тем не менее, это так... потому что это жизнь Я ушла от нее и отправилась в замок. Я поняла, что не могу больше стоять в стороне. Я должна была действовать. Как — этого я еще не «знала.

Половина седьмого утра — в это время раздался призыв на сбор винограда. Со всех окрестностей мужчины, женщины, дети стекались к винограднику, где Жан-Пьер и его отец давали им распоряжения. Во всяком случае, сказала я себе, сегодня ни о чем, кроме сбора винограда, никто не будет заботиться.

В кухнях замка, по старинной традиции, готовили пищу для всех работников, и как только сошла роса, работа началась.

Сборщики работали парами: один срезал грозди и осматривал, удаляя плохие ягоды, а другой держал ивовую корзину так, чтобы гроздья не помялись.

С виноградника доносились звуки песен, когда работники сходились и запевали песни своего края. Это тоже было старинной традицией, о которой рассказывала мне мадам Бастид. Существовала даже поговорка «Поющий рот виноград не ест».

В то утро я не работала. Я пошла на виноградники, чтобы посмотреть. Жан-Пьера я не видела. Он был слишком занят, чтобы обращать внимание на меня, на Женевьеву, чтобы ненавидеть.

Я почувствовала себя лишней. Мне нечего было там делать. Мне здесь не было места, и это было символично.

Я пошла в галерею и посмотрела на свою работу, которая очень скоро будет завершена.

Мадам Бастид, мой хороший друг, посоветовала мне уехать. Я думала о том, не говорит ли мне то же самое граф, избегая меня. Он испытывал некоторое расположение ко мне, в этом я была уверена, и эта мысль немного поддержит меня, когда я уеду. Как бы мне ни было грустно, я буду напоминать себе о наших встречах. Любовь? Наверное, я не из тех, кто возбуждает сильную страсть. От этой мысли я чуть не рассмеялась, понимая всю абсурдность положения. Граф — светский, опытный, искушенный... и я: непривлекательная женщина, возможно, несколько одаренная, гордящаяся своим здравомыслием, которого, как показывает ее поведение, ей очень не достает. Но все же я буду всегда вспоминать наши теплые отношения.

Его нынешняя неприступность говорила о том, что все в прошлом, он, как и мадам Бастид, словно намекал мне: «Уезжайте. Так будет лучше».

Я вынула ключ из кармана. Я должна отдать его графу и рассказать ему, как я его нашла. Потом я объявлю: «Работа почти закончена. Я скоро уезжаю».

Я посмотрела на ключ. У Жан-Пьера был точно такой же. И он искал тот же замок, что и я.

Я вновь подумала о том, что за мной постоянно кто-то следил. Мог ли это быть Жан-Пьер? Он мог видеть меня в тот день на кладбище и боялся, что я найду то, к чему он так отчаянно стремился.

Он не должен украсть изумруды, потому что, в чем бы он себя не убеждал, это будет кражей, и если его поймают...

Это будет невыносимо. Какое несчастье может обрушиться на тех людей, к которым я так привязалась!

Убеждать его не было смысла. Оставалось только одно: найти изумруды раньше него. Если они существуют, они должны находиться где-то в темницах, потому что в каменном мешке их определенно не было.

И я, наконец, получила такую возможность, потому что едва ли кто-нибудь оставался сегодня в замке. Я вспомнила, что у двери в темницы я видела фонарь, и пообещала себе, что на этот раз зажгу его и осмотрю все как следует. Дойдя до центральной части замка, я стала спускаться по каменным ступеням. Когда я стала открывать обитую железом дверь в темницы, она отвратительно заскрипела.

  121