Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
78 
Но какая разница? Мерри так боялась этой женщины, что, казалось, вот-вот задохнется от страха.
— У тебя глупое лицо, Марианна. Не можешь сказать ничего разумного? А Элла говорила, что ты никогда рта не закрываешь. Задаешь бесчисленные вопросы обо всем на свете. И что твой отец хвастался, будто ты лучше самого кузнеца знаешь, как прибить подкову. Но ты никогда не расспрашивала о магии.
— А зачем?
— До тебя ведь доходили слухи обо мне, не отрицай!
— Да, но все это не имело для меня значения. Как не имела значения для меня ты сама. Ты бросила меня. Говоришь, Элла доносила на меня? Похоже, я ее не знала. Она предавала меня и отца?
— Предательство — ничто по сравнению с верностью. Главное — верность и преданность. Элла приехала со мной в Валкорт, когда я вышла за твоего отца. И когда я уезжала, настояла на том, чтобы остаться в Валкорте. Хотела, чтобы я узнала тебя так же хорошо, как она. Элла всегда была мне преданна.
Мерри представила лицо старой женщины. Она была уверена, что Элла любила ее…
Мерри очень хотелось заплакать. Но она сдержалась.
Она посмотрела на прекрасную женщину, державшую в руках древнюю книгу так нежно, как ребенка или возлюбленного. И медленно поднялась с топчана.
— Я ухожу.
— Никуда ты не уйдешь!
Мерри направилась к двери. Протянула руку, чтобы взяться за бронзовую ручку, и замерла. Нет, оцепенела. Но ведь это невозможно!
Она на секунду закрыла глаза и попыталась отнять руку. Рука не двигалась. Тогда она попробовала отступить. Ничего. Ее словно удерживала на месте невидимая сила.
Она сосредоточилась на руке, но тело, казалось, вышло из-под контроля. Пальцы попросту ей не повиновались.
— Отпусти меня.
Глава 36
Она знала, что мать улыбается, а возможно, и ехидно ухмыляется, прикрываясь рукой.
— О нет, ты никуда не пойдешь, пока я не позволю. И каково это — быть моей куклой? Может, дернуть за веревочку, на которой ты держишься?
Мерри взглянула на дверную ручку. И собственные пальцы, тянущиеся к ней. Расстояние между ними было не более шести дюймов. Но ее ли это пальцы? И это мать управляет ею или что-то еще? Но какая разница?!
— Хочу, чтобы ты повернулась, подошла к топчану и села. Понятно?
Мерри медленно опустила руку. Она могла двигаться как обычно, но чувствовала, что с ее плеч упала какая-то холодная тяжесть. Ей хотелось кричать. Но она снова сдержалась. Вернулась и села на край топчана. И ничего не сказала. Потому что очень боялась. Только бы не показать ей страха. Только бы не показать!
— Весьма впечатляюще, мадам. И что вы сделаете, если я не захочу с вами соглашаться? Расщепите мой язык?
— Кто знает? Я показала тебе действие самого простого заклинания, которому научилась много лет назад.
В этот момент Мерри очень хотелось применить такое заклинание по отношению к матери. Чтобы уметь шептать странные слова и щелкать пальцами. Тогда уже окаменела бы мать. Лет этак на сто. А может, и дольше.
— Почему ты так меня ненавидишь?
Идеально выгнутые брови чуть приподнялись.
— Ненавижу? Вовсе нет.
— Ты бросила меня и отца.
— У меня было много дел. Дел куда более важных, чем земной муж или ребенок. В тот год я стала аббатисой Майзерлинга, и это дало мне бесконечную свободу делать все, что пожелаю. Но теперь мне нужно серебро, очень много серебра, чтобы вершить великие дела. И я подумала о тебе, наследнице Валкорта. Признаю, иногда возможно ненавидеть свое орудие. Но я не питаю к тебе ненависти.
Она — орудие?
— Зачем тебе серебро? Хочешь купить Францию? — Она изобразила ехидную ухмылку. — Ты столь могущественная колдунья! Почему бы тебе просто не сотворить сколько угодно серебра? И она щелкнула пальцами, подражая матери. — Зачем заставлять этого идиота Джейсона красть его для тебя?
Мать взглянула в книгу. Губы ее зашевелились. Читает заклинание?
— Твое невежество воистину возмутительно, — бросила она, наконец подняв голову. — Но как могло быть иначе? Твой отец не говорил о моих удивительных способностях. И вообще обо мне не упоминал. Поэтому ты не знаешь, что магия — древняя наука. Дарит неожиданные откровения и приводит к поразительным результатам. Некоторые я вообще не могу предсказать или предвидеть. Да, в верных руках магия может управлять человеческим разумом, остановить сердце, заморозить тело, как ты теперь видишь, но, к несчастью, какие бы могущественные руки ни смешивали металлы, серебра не получится. Правда, не сомневаюсь, что есть алхимики, которые по-прежнему будут искать магическую формулу превращения металла в серебро. Но большинство из них — мужчины. А мужчины склонны к мечтательности.
78 
