Последние отзывы

  12  

— Пока еще нет. Ты можешь себе представить, что скажет на это папа! Ведь Адриан — всего лишь военный. Но какое это имеет значение? Я люблю его, и мне не важно, что он беден. Я люблю его всем сердцем… И он тоже любит меня.

Элизабет сняла шляпку и уселась на подоконник. Ее светлые волосы красиво рассыпались по плечам. Когда она взглянула на Нерину, ее глаза смотрели нежно и серьезно, отчего она казалась красивее, чем когда-либо ранее. Нерина подошла к ней и опустилась на колени возле кузины.

— Расскажи мне, Элизабет, — попросила она. — Я боюсь за тебя.

— А я не боюсь, — ответила Элизабет. — Я люблю Адриана, и что бы мне ни говорили мама и папа — ничто не заставит меня изменить свое решение.

— Они знают о нем?

Элизабет покачала головой.

— Папа догадался, что я испытываю к Адриану какие-то чувства, и две недели назад запретил ему появляться в нашем доме. «Кто этот молодой выскочка? — спросил отец. — Я никогда не слышал ни о нем, ни о его семье. Он больше не будет приглашен сюда». Конечно, мама согласилась и вычеркнула его из списка гостей, но было слишком поздно. Адриан уже признался мне в любви. На следующий день мы встретились в роще, что в конце подъездной дороги. Он сделал мне предложение, и я согласилась.

— Но Элизабет, а как же твой отец?!. — воскликнула Нерина.

— Адриан собирается поговорить с папой в конце недели, после того как получит повышение по службе. Он станет капитаном. Подумай сама, Нерина, — капитаном, а ему всего лишь двадцать четыре. Его очень ценят в полку королевских драгун. И он так замечательно выглядит в своей форме!

— Но Элизабет, как ты вообще… — начала было Нерина, но ее перебил стук в дверь.

— Войдите, — сказала Элизабет.

Дверь открылась, и вошла Бесси, горничная, которая прислуживала кузинам с тех пор, как они подросли.

Бесси была женщиной средних лет, невысокой и коренастой. Она не отличалась красотой, но добродушное и веселое выражение ее лица невольно привлекало к ней людей.

Неисправимая болтушка и сплетница, она никогда не злорадствовала и никого не презирала. Ее постоянно посвящали в какие-то тайны, и Бесси умела хранить чужие секреты. Подобно большинству женщин, которые сами никогда ни в ком не вызывали романтических чувств, она обожала любовные интриги и представляла, что все это происходит с ней.

Элизабет и Нерину она любила, пожалуй, даже больше, чем своих родственников. Нерине часто казалось, что Бесси безоглядно готова отдать за них свою жизнь.

Вот и теперь, увидев Нерину, она так и просияла.

— Мисс Нерина! Вот уж кого-кого, а вас я совершенно не ожидала сегодня увидеть.

— Как дела, Бесси? — спросила Нерина. — Я вернулась вновь, словно плохая монета. Кажется, это ты так говорила?

— Так оно и есть, мисс, но я бы не стала называть вас плохой монетой, никак не стала бы. Я как раз вчера говорила поварихе: «У мисс Нерины золотое сердце», — я ей прямо так и сказала.

— Спасибо, Бесси, — ответила Нерина. — Наверняка это единственное, что есть во мне ценного.

Бесси рассмеялась, но внезапно ее смех оборвался, и на лице появилось суровое выражение. Она повернулась к Элизабет.

— Я чуть было не забыла, зачем пришла. Ваша милость должна немедленно спуститься вниз. Я слышала, что миледи очень на вас рассердилась за то, что вы убежали, прежде чем все гости разъехались. Если хотите знать мое мнение, вас будут очень ругать, так что лучше поторопитесь.

Элизабет встала, сразу побледнев.

— А папа тоже рассердился, Бесси?

— Мне говорил Джеймс, что ее милость спрашивала вас и, кажется, была очень сердита, потому что не могла вас найти. Может быть, его милость ничего об этом и не знает; но, ради Бога, поторопитесь.

Даже не посмотрев на себя в зеркало, Элизабет торопливо надела шляпку.

— До свидания, дорогая Нерина, увидимся позже, — сказала она. — О, я надеюсь, что папа не рассердился. Мне не хочется его сейчас расстраивать.

Элизабет выбежала из комнаты, и Бесси с Нериной переглянулись.

— Она рассказала вам, мисс Нерина?

— Про своего молодого человека? Так ты знаешь об этом, Бесси?

— Конечно, знаю, — ответила Бесси тоном служанки, которой доверяют и которую любят. — Разве я не жду их каждый день после обеда и не стою настороже на тот случай, если вдруг кто-нибудь полюбопытствует, что мы делаем? Мне бывает так страшно, мисс! Каждый раз, когда зашумит ветер в ветвях деревьев или через лес пробежит кролик, мне все кажется, что это нас разыскивает сам его милость лорд Кардон.

  12