Глава 59

Если бы Арман не перебрал наркотика, он бы наверняка сообразил: то, что он собирается сделать, было неосторожно и просто глупо. Он бы позвал Фуада, чтобы тот позаботился о деталях и организовал все как следует. Впрочем, тот, скорее всего, помешал бы осуществлению его планов. В крайнем случае помощник нашел бы способ объяснить Арману, что он поступает крайне безрассудно и подвергает себя серьезной опасности, связавшись с совершенно неизвестными ему людьми. А люди эти могли быть по-настоящему опасны. Шлюхи и головорезы пойдут на все ради денег.

В том числе и на то, чтобы предать своего нанимателя.

Но Арман был слишком одурманен, поэтому даже не подумал позвонить Фуаду. Он знал только одно: перед ним люди, которые обещали исполнить все, что он потребует. За деньги, разумеется, но в этом он как раз ничего странного не видел. Арман привык, что деньги помогают ему добиться желаемого — будь то женщина или новый дом в престижном районе.

Деньги — вот ключ ко всему.

К демонам Фуада.

Поднявшись, Арман нетвердым шагом отправился в спальню. Там он вытащил из-под кровати чемодан с деньгами и отпер замки. Двадцать пять тысяч — не сумма, когда речь идет о том, чтобы избавиться от врага. Всего двадцать пять кусков — и прощай, Лаки Сантанджело.

Некоторое время он смотрел на аккуратные пачки долларов. В каждой пачке было по двадцать тысяч. Наличные. То, что надо. Никакого бумажного следа, который мог бы вывести сыщиков на него.

Он так увлекся разглядыванием своего чемодана, что не услышал, как к нему сзади подошла Плюшевая. Заглянув Арману через плечо, она так и застыла с открытым ртом. Столько денег сразу она не видела никогда в жизни — разве что в кино.

— Ты что, банк ограбил? — спросила она, продолжая с жадностью смотреть на аккуратные пачки долларов.

— Это мои деньги. Я сам себе банк, — ответил Арман, недовольный тем, что шлюха вошла в спальню следом за ним.

— Ты, значит, богатенький котик? — промурлыкала Плюшевая, повисая на его руке. — Богатый и красивый. И сексуальный!

— Ты считаешь меня сексуальным? — Ее слова неожиданно польстили Арману — женщины редко называли его сексуальным. Он просто не давал им подобной возможности: когда тебя начинают унижать или велят заткнуться, потому что ты недостоин говорить, ни о какой сексуальности не может быть и речи.

— Еще бы! — воскликнула Плюшевая, продолжая несильно тянуть его за руку. — Идем, — добавила она. — В соседней комнате у меня кое-что для тебя приготовлено. Что-то совершенно особенное.

— Что же?

— Ты когда-нибудь курил крэк, Арни? Если нет, попробуй. Вот увидишь, это нечто непередаваемое. Такого ты не забудешь никогда.

И она снова потянула его за руку, уводя прочь от набитого деньгами чемодана, а Арман был так заворожен ее словами, что не подумал даже закрыть крышку, не говоря уже о том, чтобы снова запереть.

— Идем, большой мальчик! — продолжала мурлыкать у него над ухом Плюшевая. — Эту ночь ты будешь помнить до конца своих дней.

  189