99 
Линда с трудом отвела взгляд.
— Не сейчас, Майкл. Я очень устала, честно.
Она тайком глянула на него и догадалась, что Майкл старается понять, правду ли она говорит. Скорее всего, он не поверил ей, потому что повел через холл в дальний угол, где за большими пальмами стоял диванчик.
— Давай присядем. — Линда осталась стоять, закусив губу. — Ты должна выслушать меня, только и всего, — сказал Майкл и провел пальцами по ее щеке.
Линда отпрянула.
— Мы больше не должны видеться! — сказала она.
Ее зазнобило, и она молила Бога, чтобы он не заметил этого.
— Почему? — спросил Майкл.
— Марго…
— При чем тут моя дочь? Почему мы не можем встречаться?
— Потому что это невозможно.
— Да почему же, черт возьми?
— Я не… Мне…
Линда хотела наврать что-нибудь, вроде того, что ей он не нужен, не интересен, но не смогла. Майкл смотрел прямо в глаза и сразу бы понял ее уловки. Линда зажмурилась и постаралась вырваться из его цепких рук.
— Нет, ты ответь мне! — требовал Майкл, не отпуская ее. — Иначе я не отпущу тебя!
Линда, как могла, старалась сдержаться, но было уже поздно — она заплакала. Слезы покатились по щекам, и рыдания перехватили горло.
— Милая… — Майкл притянул ее к себе, и Линда уткнулась носом в его плечо. Как давно она совсем одна со всеми своими переживаниями и страданиями! Этого больше не вынести. Она обняла любимого за талию и спрятала лицо на его широкой груди, словно напуганное, несчастное, брошенное всеми дитя. — Что с тобой? Что случилось? Ты больна? — спрашивал Майкл. — Скажи мне все честно!
— О Майкл! Боже мой, Майкл! — всхлипывала она горестно.
— Всемогущий боже, да скажешь же ты мне наконец в чем дело?
— Я беременна, дорогой! Я беременна!
Беременна! Она беременна! Майкл прекрасно понял, что сказала Линда, он не первый раз слышал такое признание. В голове роились тысячи вопросов, которые задают в подобной ситуации, но все это было не то.
«Ты уверена?»
Глупо. Конечно уверена. Стала бы она так убиваться, если бы сомневалась!
«Как ты могла забеременеть?»
Болван. Он прекрасно знает как. Не он ли наслаждался во время этого «как»? Только последний кретин может спросить такое!
Главное — не задать идиотский вопрос. И вообще при чем тут вопросы? Надо сказать ей что-то, она ждет.
— Ну скажи хоть что-нибудь! — пробормотала Линда, заглядывая ему в глаза.
Ему не хочется сказать «что-нибудь». Это неожиданно, это невероятно, но это и радостно, и чувства к Линде переполняли его. Просто все запуталось в его голове, — все не то, не то… И он говорит самое важное, самое сокровенное, то, что скрывал от себя самого:
— Я люблю тебя, Линда!
Оказывается, это тоже не то, потому что Линда заливается слезами еще больше, она рыдает, закрыв лицо руками.
Люди с удивлением смотрят на них. Плевать на всех, но он не хочет оставаться здесь.
— Дорогая, пойдем. Давай выйдем отсюда. — Он обнял ее за плечи и вывел на улицу. Навстречу им попались какие-то люди, смотревшие на заплаканную Линду с любопытством. Прижимая к себе любимую, он повел ее по дорожке. — Я на машине. А ты как добралась сюда? На такси?
Она отрицательно покачала головой.
— Я… Я… У меня машина Эмили.
Майкл остановился, повернул Линду лицом к себе и вытер ей глаза носовым платком.
— Не плачь, мы что-нибудь придумаем! — сказал он ласково.
Линда всхлипнула и пробормотала:
— Я сама придумаю.
Майкл поцеловал ее сначала в одну щеку, потом в другую.
— Я сама все решу! — повторила Линда упрямо.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Что это значит? Как это сама? Что ты тут напридумывала?
Ему показалось, что она имеет в виду аборт или еще какую-нибудь глупость.
— Не беспокойся, я от тебя ничего не хочу! — объяснила Линда.
— Ну это ты, дорогая, слишком! Это же и мой ребенок, не забывай. Как я могу остаться в стороне и ничего не делать?
— Именно это от тебя и требуется — ничего не делать, — отрезала Линда как можно спокойнее.
— Я люблю тебя, ты слышишь? Я люблю тебя, дурочка!
— Я тоже люблю тебя, — сказала вдруг Линда, но таким тоном, словно это не имело отношения к их разговору.
— Ты меня сведешь с ума… я скоро рехнусь, честное слово.
— О господи, Майкл. Разве ты не видишь? Я так устала, просто падаю с ног. Давай отложим этот разговор, но знай, ребенок важен для меня. Я не хочу, чтобы с ним случилось что-нибудь. Я этого не переживу. — И она снова заплакала. Нервы Линды сдали окончательно.
99 
