... 
81 
Фэй обрадовалась, что разговор пошел о другом.
— Да, точно. Мне нравится, как вы его готовите.
— Тогда усаживайся поудобней, а я пойду приготовлю наш любимый шоколад.
Фэй не предложила помочь ей. Конечно же, Линда недоумевает, где Майкл, это видно. Когда она открыла дверь, у нее был разочарованный вид, она глазами искала его на лестнице. Фэй помнила, что так бывает с тетей Брендой, когда та ожидает появления Майкла, но это же Линда. Она, в отличие от других, не задает никаких вопросов.
Фэй решила все-таки предупредить события.
— Линда, за мной зайдет миссис Вебер, когда закроет магазин.
Пауза. Потом голос Линды из кухни:
— Хорошо.
Ничего хорошего, и девочка это понимает. И Линда сказала так не потому, что ей радостно, по ее тону слышно, что она огорчена.
Фэй тяжело вздохнула, притащила плед на диван, закутала в него ноги, как в тот раз. Потом взяла со столика эльфов и поставила к себе на колени. Она рассчитывала на то, что здесь, у Линды дома, ей станет легче. С момента ухода Марго ее не покидало странное чувство: будто она в чем-то виновата, совершила какой-то проступок, должна раскаяться в содеянном, но не понимает толком, в чем.
Это имеет отношение к тому, что происходит с Марго и с Майклом, но как это все связать? И как сделать так, чтобы стало хоть немного легче?
Фэй устроилась как можно удобней: и укрылась красивым пледом, и поставила перед собой фигурку, но чего-то не хватало, что-то все равно было не так…
Девочка ждала, когда придет Линда. Наконец та вошла, неся серебряный поднос с двумя чашками из сервиза «Голубая ива». Ну прямо как в телевизионных фильмах — там всегда в гостиную вносится такой поднос с красивыми чашками.
— Я подумала, что так будет лучше, — сказала Линда, — будем пить шоколад здесь. Посмотри вот на эти салфетки — я их вышивала, когда была маленькой девочкой. Мы с бабушкой обычно занимались вышивкой летом, выходили на веранду после обеда, садились рядышком в тенечке, и она учила меня. Я такое поначалу творила, ты бы видела! Это были не стежки, а ужас, но я очень старалась, и мало-помалу все стало получаться. Мне так это нравилось. Бабушка учила меня тому, чему научила ее в свое время ее бабушка. И, делая эту работу, я чувствовала невидимую связь со своими предками, жившими давным-давно, они словно передавали мне свое мастерство по наследству.
Фэй взяла одну из салфеток. Да, она очень красивая, а главное, интересно слушать, что рассказывает Линда. Та опять говорит о том, как была маленькой, а Фэй обожает такие истории. Но от кого их было раньше услышать?
На салфетке были вышиты голубые цветы с синим отливом. Шов такой тонкий, что едва заметен. Девочка даже пощупала цветок — как это он такой гладкий. Она чувствовала, что Линда смотрит на нее, и опустила голову еще ниже. Ну вот, у нее в руках и эльфы, и чудесная салфетка, и плед на коленях, и серебряный поднос с любимыми чашками, а ей совсем не становится легче. Такая печаль на сердце… И страшно взглянуть на миссис Форд.
Линда отставила в сторону поднос.
— Фэй… — прошептала она нежно и ласково.
Та не подняла головы и еще крепче сжала в руках эльфов, но они ей никак не помогли.
— Послушайте, — сказала девочка, подивившись тому, как неестественно прозвучал ее голос. Надо же! Что-то не то с ее горлом. Так было в понедельник, когда поднялась температура, но сейчас она выздоровела, а горло болит. Вернее, что-то там мешает говорить, и в глазах словно колючки.
— Что ты хочешь сказать, малышка?
— А вы можете… — она снова опустила голову, — можете быть мне как мама?
Теперь она совсем боится взглянуть на Линду. Вдруг та не так поймет ее и придется что-то объяснять. А если она начнет говорить, то сразу заплачет… Но Линда, похоже, и так все поняла, потому что села рядом с ней и обняла, как настоящая мама. Девочка забралась к Линде на колени вместе с пледом и эльфами. По ее щекам катились слезы, а Линда ничего не спрашивала, а только крепко обнимала ее, и так они сидели долго-долго, пока Фэй потихоньку не успокоилась.
— А вот теперь Майкл мне обычно говорит, чтобы я пошла и умылась, — сказала девочка, всхлипнув последний раз и шмыгнув носом. Она посмотрела на Линду и, увидев, что та тоже плакала, удивилась и добавила: — Значит, нам обеим было так тяжело?
Линда улыбнулась ей.
— Получается так. Ну что? Пойдем тогда умоемся? Это, пожалуй, лучшее, что мы можем сделать.
81 
