Последние отзывы

  169  

— До сих пор меня звали Эстел, — сказал он. — Но я Арагорн сын Араторна, наследник Исилдура, вождь дунаданов.

Произнося все это, он чувствовал, что высокое происхождение, так радовавшее его, уменьшается почти в ничто по сравнению с красотой и достоинством незнакомки. Но она в ответ весело рассмеялась:

— Значит, мы дальние родичи, ибо я — Арвен, дочь Элронда, меня также называют Ундомиэль.

— Часто самые дорогие сокровища прячут во время опасности, — сказал Арагорн. — Но я в этом Доме живу с детства, а твой отец и братья ничего мне о тебе не говорили. Удивлен я. Как вышло, что мы до сих пор не встретились? Неужели отец держал тебя под замком?

— Нет, — ответила она и обратила взгляд к горам на востоке. — Я долго жила у матери, в далеком Лотлориэне, и совсем недавно вернулась к отцу. Много лет моя нога не касалась травы Имладриса.

Тогда удивился Арагорн, потому что девушка показалась ему не старше его самого, а ему минуло двадцать лет. Но Арвен посмотрела ему прямо в глаза и сказала:

— Не удивляйся! Детям Элронда дана вечная жизнь эльдаров.

Арагорн смутился, увидев в ее глазах свет вечной юности и мудрости эльфов. И в тот час он полюбил Арвен Ундомиэль, дочь Элронда.

После этой встречи он стал молчалив и задумчив. Мать заметила в нем перемену, и в конце концов он ответил на ее вопросы и рассказал про дивную встречу в вечернем лесу.

— Сын мой, — сказала Гилраэна, — ты высоко метишь даже для потомка многих королей. Ибо это прекраснейшая девушка в мире, дочь слишком высокородного отца. Смертный не должен искать жену среди эльфов.

— Но между нами есть даже кровная связь, если история предков, которой меня учили, не лжет, — сказал Арагорн.

— История не лжет, — сказала Гилраэна. — Но это было очень давно, в другой эпохе, до того как измельчало наше племя. Поэтому я и боюсь, ибо если ты не добьешься согласия Элронда, род потомков Исилдура кончится на тебе. А я не думаю, что Элронд согласится.

— Если не согласится, горькой будет моя судьба,— сказал Арагорн. — Тогда я уйду один бродить в Глухоманье.

— Да, такова и будет твоя судьба, — произнесла Гилраэна. Она в какой-то мере тоже владела даром предвидения, но ничего не сказала сыну о своих предчувствиях и ни с кем не поделилась тем, что узнала от него.

Элронд сам умел многое видеть и читать в сердцах. И вот однажды в том же году, перед наступлением осени, он призвал к себе Арагорна и сказал:

— Слушай мое слово, Арагорн сын Араторна, вождь дунаданов! Перед тобой большая судьба. Либо ты вознесешься над всеми своими предками, жившими после Элендила, либо упадешь и погибнешь во тьме вместе со всеми, кто еще остался на земле из твоего рода. Тебя ждут долгие годы тяжких испытаний. У тебя нет сейчас права брать жену, нельзя тебе связывать словом ни одну женщину, пока не пробьет час и пока тебя не сочтут достойным славы и счастья.

Арагорн смутился и сказал:

— Неужели моя мать говорила об этом?

— Нет. Тебя выдают глаза, — ответил Элронд. — Но я говорю не только о своей дочери. Сейчас ты не можешь ничего обещать ни одной девушке. А род красавицы Арвен, дочери Властителей Имладриса и Лориэна, Звезды Вечерней своего племени, намного выше твоего, и она уже давно живет на земле, так что ты по сравнению с ней сейчас — все равно что годовалый побег рядом со стройной березой, которая цвела не одну весну. Арвен не для тебя. Может быть, и она думает так же. Ну, а если ее сердце склонилось к тебе, для меня это было бы большим горем, ибо над нами тяготеет свой рок.

— Какой? — спросил Арагорн.

— Арвен будет наслаждаться юностью эльдаров все долгое время, пока я живу здесь, — сказал Элронд. — А когда я покину Средиземье, она уйдет со мной, если выберет нашу судьбу.

— Я понимаю, что поднял глаза на сокровище не менее ценное, чем то, на которое некогда покусился Берен, — сказал Арагорн. — Такова, видно, моя судьба. — И вдруг, в проблеске ясновидения, присущего его роду, добавил: — Но все же, государь Элронд, недолго осталось ждать часа, когда твои дети будут выбирать между разлукой с тобой и разлукой со Средиземьем!

— Это правда, — ответил Элронд, — если мерить нашей мерой, времени осталось совсем мало; но по человеческому счету пройдет много лет. Любимой дочери моей Арвен, придется выбирать лишь в том случае, если ты встанешь между нами, и этот выбор принесет одному из нас — тебе или мне — горечь вечной разлуки. Ты сам не знаешь, чего хочешь от меня! — он вздохнул, печально и внимательно посмотрел на юношу и закончил: — Время решит. Не будем об этом говорить в ближайшие годы. Небо темнеет, впереди много бед.

  169