Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
36 
– Ну, как бэ…
– Ты скажешь или мне трубку повесить?
– Не повесишь, я же столько работы проделал. В реестрах копался, восстанавливал буквально по битикам.
– Я тебя самого на биты разложу, – пригрозила Маша.
– Юля! – торжественно сказал Степа, прервав Машины угрозы.
– Кто? – переспросила Маша, потому что действительно Юля в их команде была человеком, о котором вот так сразу и не вспомнишь.
Контора, откуда сейчас Маша так боялась вылететь, держалась на крепкой команде архитекторов, художников, менеджеров и дизайнеров. Они были, так сказать, ее капиталом, ее акциями. И, как любые акции на бирже, все они тянули на разные биржевые курсы. Роберт, к примеру, был их акцией премиум-класса. Секретарь/маркетолог/украшение офиса/Жанна – основной пакет. Людмила Михайловна, глаза и уши офиса, а также и русская матушка-печь, тоже ценилась высоко. Маша – темная лошадка, стоимость ее была определена на глазок, с заделом на будущий рост, но вырастет она во что-то интересное или нет, пока было неясно.
Юля тоже была дизайнером, причем работала она в конторе уже чуть ли не десять лет, и за все это время она не продвинулась никуда дальше обычных планировок стандартных городских квартир, чертежей «для других», мелких поручений, переговоров с не слишком интересными клиентами и рядовых «автокадных» расстановок мебели. Работа эта рутинная, закрывающая солнце, и выбраться из-под этой туманности на свет интересных проектов и карьерного роста уже практически невозможно.
Таких, как Юля, дизайнеров в конторе было несколько. Обычные дипломы, обычные достижения, обычные ожидания. Каждый из них надеялся преодолеть узел заурядности, но Юле Тихоновой эта перспектива не светила.
– С чего ты взял, что это она?
– Я уверен, что она хотела получить «Раздолье» в разработку, – прошептал в трубку Степа. – Подожди, мне кажется, меня подслушивают.
– Кому ты нужен, чтобы тебя подслушивать? – фыркнула Маша и осторожно посмотрела на Гончарова. Он по-прежнему смотрел на дорогу, но она знала, что он все слышит. Он всегда и все слышит, и с ним надо быть как можно осторожнее.
– Она оставалась в офисе в тот день.
– Но у нее не было моего пароля. Как бы она…
– Она могла завладеть твоим паролем, – заявил Степа серьезным тоном. – У нее были такие возможности.
– Но как? Я не понимаю! Я никогда при ней его не вводила, – уверенно бросила Маша, хотя про себя немного задергалась. Черт его знает, вводила или нет, когда была рядом Юля.
– Я не об этом, – с досадой бросил Степа.
– И не говорила ей. Я вообще с ней почти не общаюсь, у нас разные… м-м-м… области работы. Визуализация на ее проектах не нужна, только на таких масштабах, как у Роберта с многоквар… – Маша снова дернулась, посмотрела на Гончарова, непроницаемое лицо которого она все пыталась прочитать. Отчего он так не любит Роберта? Но нет, сейчас его выражение даже не изменилось при упоминании архитектора. И вообще, какое Маше до этого дело?
– Ты можешь перестать говорить? Тебя не переболтаешь! – гаркнул Степа, чем сильно удивил Машу. Обычно он был мирным.
– Ну? – сказала она обиженно. – Говори.
– Ну… дело в том… как бы это выразиться поточнее… в общем, такое дело…
– Теперь ты мямлишь!
– Она могла списать твой пароль у меня со шкафчика, – выдохнул Степа в конце концов. Маша пыталась осознать слова Степы. Гончаров обернулся и посмотрел на нее с подозрением, взгляд странный, нехороший. Как будто он пытается заглянуть в ее мысли. Зачем бы?
– Что мой пароль делает в твоем шкафчике? – сформулировала наконец вопрос Маша. Степа напряженно дышал в трубку.
– Ну… я там их все храню.
– Какого лешего! Шкафчик твой не запирается. Кто угодно мог увидеть мой пароль!
– Вот именно! – согласился Степа. А Гончаров, и Маша могла поклясться в этом, стал слушать с двойным вниманием. – Вопрос не в том, кто мог. Вопрос в том, кому выгодно.
– Да никому! И не заговаривай мне зубы. Зачем ты их там хранил?
– Вы все их периодически забываете, я замотался бегать и делать новые. И вообще… – обиделся Степа. – Я тут все ноги сбил, выискивая того, кто стер твою папку. А ты кричишь.
– Господи! Да обо что ты их сбил? В кресле перекрутился, зацепился за пол? – Маша всплеснула руками. – Ты понимаешь, что все из-за тебя!
– Юлька, похоже, решила уничтожить тебя, чтобы занять твое место.
36 
