Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
43 
Джада нахмурилась.
— А Книге разве не придется уничтожить и принцев Видимых?
— Как я уже сказал, неоперившиеся птенчики не имеют значения, и так будет еще какое-то время. Они недостаточно сильны, чтобы привлечь Истинную Магию. Только Мак, я сам и принцесса Невидимых достаточно могущественны, чтобы быть кандидатами.
— Где сейчас принцесса Невидимых и кто этот новый принц Видимых? — потребовал Бэрронс.
— Вы найдете их обоих в Дублинском замке. Молодой князек Фейри — нынешний лидер ваших Новых Стражей. Но он им надолго не останется. Вскоре его трансформация сделается заметной для людей, а они никогда не станут следовать за тем, что ловят и убивают.
— Инспектор Джейн превращается в Фейри? — в ужасе воскликнула Джада. — В принца Видимых?
— Именно так. Он слишком долго каннибальствовал на нашей расе, чтобы уйти безнаказанным. Даже теперь я чувствую предродовые схватки, когда у остальных начинается трансформация.
— Кто еще? — потребовал Кристиан.
— Пока не знаю, — лаконично ответил принц.
— Почему я их не чувствую?
— Гав, гав, — последовал холодный ответ Крууса. — Прими это. Или вскоре они превзойдут тебя. Мы кружим как акулы, почувствовав кровь. Проголодайся. Или будь съеденным.
Глава 16
Свобода — лишь еще один синоним к «нечего терять»[31]
Мак
Здесь, в вакууме, в котором я дрейфую, мои мысли блестят подобно бриллиантам, прозрачно чистые.
Возможно, это потому что у меня нет физических поводов отвлечься. Возможно, это потому, что впервые с материнской утробы я оказалась абсолютно одна, свободна от непрестанного влияния и зловредных манипуляций Синсар Дабх.
Снаружи, за пределами моей коробки, в мире, Книга расхаживает вокруг, контролируя мое тело, творя с ним бог знает что (я отказываюсь следовать этим ходом мысли, я ничем не могу это остановить, и ужасные вещи, которые я могу представить, лишь ослабят ясность моих мыслей), но когда-то она была поймана. На двадцать три года.
Мне просто нужно повторить ее путь к свободе.
Но сначала мне нужно понять, что она сделала; что я сделала, что позволило ей забрать у меня контроль над телом. Бэрронс говорит, что владение — это девять десятых закона. Так что я сделала, что позволило Книге уничтожить оставшуюся одну десятую?
Я понимаю, как она завладела мной в тот день, когда я убила Серую Женщину, но не понимаю, как она выселила меня в этот раз.
Что-то в тот момент, когда я воспользовалась одним из заклинаний, дало ей возможность пересилить меня, но что?
Я возвращаюсь мыслями к мгновению, когда она получила контроль, и просматриваю свои мотивы. В отличие от того мрачного дня, когда я убила Серую Женщину, я не пыталась почувствовать себя лучше и не жаждала улучшить свою жизнь.
В тот момент, потянувшись за заклинанием, я думала лишь о Дэни, хотела, чтобы она жила открыто, всеми цветами радуги, не измененная, не переделанная бесстрастным существом, которое возомнило себя столь превосходным, что сочло себя вправе воссоздать ее в соответствии с собственным дизайном — и кому, черт подери, об этом судить? Я думала, что сделаю что угодно, лишь бы увидеть ее счастливой, вновь услышать ее безудержный смех, хихиканье, как она взрывается от хохота, возможно, влюбляется и — кто знает, если Шазам и правда реален, она бы спасла его, и они с важным видом будут расхаживать по Дублину, вместе делая свои супергеройские вещи. Я зашла так далеко, что даже представляла, как однажды у нее будут свои дети, какими потрясающими и умными они будут, и какой замечательной матерью она станет. Я хотела, чтобы она поднялась с этого чертова стола неизменной, неповрежденной. Она уже и так многое перенесла в своей жизни.
Мои мотивы были ясны и максимально альтруистичны, как мне казалось. Я вовсе не думала о себе. Я приняла это решение со странным отрешенным спокойствием, невозмутимым «Ладно, возьми меня, только позволь ей жить». Я отказываюсь поверить, что поступок, совершенный из чистой любви, делает нас слабее.
Тогда как такие благие намерения привели меня сюда?
Я рассматриваю этот вопрос под каждым углом и наконец прихожу к единственному заключению: Они и не приводили.
Было что-то другое, какой-то другой нюанс, перевесивший чашу весов в пользу Синсар Дабх.
43 
