179 
— Она дала мне жизнь, — тихо ответил Иона.
— Дала потому, что знала, как ее любил твой отец, иначе она бы избавилась от тебя, Иона. Сохранив ребенка, она крепко привязала к себе твоего богатого отца. Не становись сентиментальным в отношении Фары на нынешнем этапе своей жизни, любимый. Когда Руперт Кровавая Секира умер и его жена продала тебя в рабство, твоя мать не протестовала. Она позволила ей это сделать, потому что легче было отдать сына в рабы, чем платить за учебу в школе, куда тебя отдал отец. Фаре было все равно, что с тобой станет. Она думала только о себе и признала тебя сыном, только когда стало ясно, что ты становишься влиятельным человеком.
— Какая ты жестокая! — сказал Иона.
— Я люблю тебя, — ответила Вилия. — Я приняла тебя в свою постель, когда ты был еще рабом. Мне было не важно твое положение в обществе. Я никогда не брошу ни тебя, ни нашего ребенка, которого сейчас ношу в утробе. Твоя мать нашептывает тебе в ухо ядовитые слова, потому что видит, как я люблю тебя. А она не умеет любить и никогда не любила. Зато понимает, что такое власть, и хочет, чтобы на тебя никто не влиял, кроме нее.
— Да, ты жестокая, — повторил Иона. — Но проницательная, моя любимая. — Он повернулся на бок, чтобы видеть ее лицо. — Вилия, если ребенок, которого ты носишь, будет сыном, тебе никогда не придется бояться, что кто-то заменит тебя мне в качестве возлюбленной или советчицы. Я знаю, что за человек моя мать. Но я произвел ее в звание Старшей госпожи гильдии женщин для удовольствий, и теперь мне нужно использовать ее влияние. Скажи мне, входит она в эту группу движения женщин? Есть там кто-то из хозяек Домов удовольствий?
— Твоей матери там нет, — ответила Вилия и договорила, но про себя: «Мы посчитали, что ей нельзя доверять».
По ее молчанию Иона узнал то, что хотел выяснить. Вилия поняла, что он догадался, каким был бы ее ответ. Но, по крайней мере, Иона не знает, сколько женщин из гильдии женщин для удовольствий и кто именно участвует в движении.
Иона кивнул:
— Возможно, эти женщины могли бы мне помочь. Ты обвиняешь меня в том, что я погряз в прошлом, вместо того чтобы двигаться вперед. Но если бы я помог женщинам Хетара занять место во власти, я стал бы для них героем. Я сторонник прежнего порядка и стабильности, но вполне возможно, позволив самым лучшим и самым умным нашим женщинам помогать властям в управлении страной, мы смогли бы восстановить прежний процветающий Хетар. — Иона наклонился над Вилией и поцеловал ее в губы. — Ты дала мне много пищи для размышлений, Вилия. — Он нагнулся ниже, потянул с нее сорочку и, когда оголились соски, начал их лизать.
Вилия обняла ладонями его голову и улыбнулась своим мыслям. Иона принадлежит только ей. Никто, даже его мать, не отнимет его у нее. Знать — владельцы Домов удовольствий, конечно, выбрали Фару на место госпожи Джиллиан, но новую Старшую госпожу не слишком любят. Было бы несложно подстроить несчастный случай.
Она вытянулась и, изгибаясь, вылезла из сорочки, еще больше возбудив этим Иону. Потом принялась соблазнять его поцелуями, облизыванием и озорными прикосновениями. И когда он уже был готов завыть от желания очутиться внутри ее, она широко раскинулась перед ним. Он вошел в ее пышное тело, и она закричала от восторга.
— Будь аккуратный, любимый. Помни о ребенке, — шепнула она ему на ухо.
Пока его стержень двигался вперед и назад внутри ее, она ногтями слегка царапали его узкую спину. Да, она может им управлять. Вилия притянула голову мужа и горячо поцеловала его…
Старшая госпожа гильдии женщин для удовольствий, узнав, что жена ее сына беременна, вышла из себя от гнева и разочарования.
— Эта сука забеременела нарочно! — завопила госпожа Фара.
— Не называй мою жену сукой, — тихо и спокойно потребовал Иона. — Ты должна радоваться, что у меня наконец будет наследник.
— Будет, если ребенок от тебя! — огрызнулась мать.
— Что вы хотите этим сказать, сударыня? — спросил ее сын низким, полным угрозы голосом.
— Она наставляла с тобой рога Гаю Просперо, когда была его женой. Кто может быть уверен, что теперь, когда она твоя жена, она не завела себе любовника?
— Возможно все что угодно, но я не дурак. С того дня, как Вилия стала моей женой, мои люди следят за ней, куда бы она ни пошла. У нее никого нет, кроме меня. Ребенок мой. Раб, которого я купил ей для занятия любовью, бесплоден. Я не дурак.
— Если, конечно, когда она ходит к Джиллиан, любовник не ждет ее там, — пробормотала госпожа Фара. — Раньше она никогда не была близка с моей предшественницей, а тут вдруг они сдружились, водой не разольешь. Мне было бы очень любопытно узнать, в чем дело.
179 
