Последние отзывы

  122  

– Он уже расспрашивал.

– Коннел не отстанет от тебя, пока ты не вспомнишь все в мельчайших деталях. Что я сказал, что ты сама заметила. Пока он будет все это обдумывать и решать, как поступить дальше, я испарюсь.

– Ты сбежишь.

Хэйес дернул плечом: молчаливый, ни к чему не обязывающий ответ.

Эмори уставилась на свой кофе.

– Ты можешь исчезнуть, но от смерти этих людей тебе никогда не убежать.

– Что ж, вы сможете обсуждать это с Коннелом сколько душе угодно.

Прерывающимся голосом Эмори спросила:

– Зачем ты это сделал?

Он взял свою кружку и снова поставил ее на стол, не отпив ни глотка. Игнорируя ее вопрос, он продолжал:

– Расскажи Коннелу все, что тебе известно о Джефе. Он проследит за тем, чтобы всё тщательно расследовали. Будем надеяться на то, что в результате его задница окажется в тюрьме.

– Откуда ты знаешь, что Коннел проследит за расследованием?

– Он агент ФБР. Это его обязанность.

– Но не Коннел ведет это дело. Разве он не оставит его офису шерифа?

– Нет.

– Почему ты так уверен?

– Потому что ты передашь ему мои слова.

– Какие?

– Если он облажается и с тобой что-нибудь случится, я его убью, в ближайшем или в отдаленном будущем, неважно, – он дал ей время осознать сказанное, потом спросил: – Где он остановился?

– Ты хочешь бросить меня?

– Где он остановился?

– Почему я должна тебе сказать?

Он положил локти на стол, и тот слегка покачнулся, когда он нагнулся к ней.

– Послушай, Док, мы можем и дальше терять время, перебрасываясь репликами, ты можешь до посинения обсуждать это со мной, но от этого тебе лучше не будет. Я не позволю этому федералу превратить меня в трофей его карьеры. И кроме этого…

– Что? Что кроме этого?

– Я должен исчезнуть, и я не могу взять тебя с собой. У тебя своя жизнь, и мне в ней нет места. Было весело, но сейчас мы с тобой попрощаемся и разойдемся в разные стороны. И неважно, насколько хорошо нам было вместе.

– Почему ты такой?

– Откровенный?

– Грубый.

– Я был бы грубым, если бы сказал, что трахаться с тобой одно удовольствие.

Лицо Эмори залила краска гнева.

Хэйес, должно быть, это заметил, потому что подавил смешок.

– Поздновато для румянца, а, Док? Вчера вечером ты знала, на что подписывалась, никакого сюсюканья. И ночью в хижине тоже. Мы оба получили то, чего хотели. Я тебя трахнул, а ты получила… Как ты это сказала… «Живые эмоции»?

С этими словами он отодвинулся вместе со стулом, резко встал и сунул пистолет за пояс джинсов.

– Идем. Я хочу добраться до места до рассвета, а до мотеля десять минут езды.

– Почему ты спросил меня, где остановился Коннел, если сам уже это знал?

– Хотел проверить, солжешь ли ты мне.

– Как ты узнал, где он поселился?

– В Дрейкленде не так много мест для приезжих. Я обзвонил несколько мотелей, пока один из клерков не сказал мне, что Коннел зарегистрировался именно в их мотеле.

– Ты звонил? Я думала, что у тебя нет телефона.

– Уже нет.

Она проследила за его жестом и увидела на придиванном столике осколки разбитого вдребезги телефона.

Натягивая куртку, Хэйес сказал:

– Я одолжу тебе куртку.

– Она мне не нужна.

Эмори подошла к двери, отодвинула засов и вышла на улицу, предоставив ему возможность следовать за ней.

Или пусть отправляется к черту. Ей было все равно.

Снег прекратился, но туман оставался по-прежнему густым, а воздух – ледяным. Салон машины нагревался медленно, даже после того, как Хэйес включил печку. Когда они подъезжали к границам города, Эмори сказала:

– Ты не закрыл дом на колесах.

– Он сослужил свою службу. Я в него не вернусь.

– Ты просто бросишь свои вещи, и все?

– Того, что мне дорого, в доме на колесах нет. Это я заберу и…

– Поскачешь на восход?

– Что-то в этом духе.

– Ты понимаешь, что я могу описать этот автомобиль властям.

– Да.

– У тебя есть запасной план?

– Всегда.

Остаток пути они проделали в молчании. Хэйес съехал с дороги и повел машину на парковку позади мотеля. Эмори смотрела сквозь испещренное полосами ветровое стекло. Стеклоочиститель только начал действовать, превращая в воду наледь и осадки, скопившиеся на стекле за ночь.

Эмори сосредоточилась на рассыпающихся кристаллах льда, а не на коме в горле.

– Я чувствую облегчение. И немного удивлена.

– Чем?

– Я думала, что ты сам возьмешься за наказание Джефа.

Его пальцы крепче вцепились в руль.

  122