очень нудно 
131 
— Тогда вам не придется больше волноваться о ее здоровье, — произнес Ротерхэм, — потому что мы не собираемся жить в Лондоне.
Это заявление, сделанное в отрывистой, деловой манере, поразило Эмили.
— Не собираемся… жить в Лондоне? — повторила она громко. — Нет!
— Дитя мое, лорд Ротерхэм имел в виду, что вы большей частью будете жить в Делфорде или Клейкроссе, — пояснила леди Лейлхэм. — А весенние месяцы, естественно, будете проводить в столице.
— Нет, я не это имел в виду, — сказал маркиз спокойно, но решительно. — Я закрываю лондонский Ротерхэм-Хаус.
— Закрываете Ротерхэм-Хаус? — вскричала леди Лейлхэм, словно не веря своим ушам. — Но почему?
Маркиз пожал плечами:
— Я не люблю жить в городе и ненавижу светские приемы.
— И у нас совсем не будет п-приемов? — В голоске Эмили звучало замешательство.
— Разумеется, в Делфорде мы будем принимать гостей.
— Нет! — непроизвольно воскликнула Эмили. — Я… я так не могу. — Она зарделась, а потом умоляюще проговорила: — Мне бы очень хотелось жить в Лондоне. По крайней мере, какую-то часть года. Делфорд такой огромный и… он мне совсем не нравится.
— Это мой дом и, боюсь, тебе придется преодолеть свою неприязнь к нему.
— Ну конечно, она ее преодолеет, — торопливо сказала леди Лейлхэм. — Но вы ведь, разумеется, не хотите держать жену в Делфорде круглый год?
— А почему бы и нет?
— Я сейчас скажу, почему! — вмешалась миссис Флур, которая прислушивалась к этому разговору с нарастающим гневом. — Если в этом вашем Делфорде бедняжке Эмме придется шагать по полмили от спальни до столовой, такой дом ей совсем не подходит! Кроме того, из ее слов я поняла, что он находится чуть ли не в чистом поле, а этого она уже насмотрелась в Черрифилд-Плейс. Чем она там будет заниматься целый день?
— Я полагаю, у нее найдется много занятий. Прежде всего, Эмили должна будет научиться тому, что требуется от леди Ротерхэм. На это у нее уйдет несколько месяцев. Конечно, она будет ездить на охоту…
— Охоту? — закричала Эмили. — Нет-нет, пожалуйста! Я не стану охотиться!
— Нет, станешь! — сказал Ротерхэм.
— Скакать через эти страшные препятствия, которые вы мне показывали? Нет, я не могу…
— Посмотрим.
— Никогда ничего подобного не слышала! — ахнула миссис Флур. — Сначала ее заставят научиться делать массу всяких вещей, а потом вынудят сломать себе шею.
— Она не сломает шею, а пара падений с лошади ей не повредит. Я сооружу несколько небольших препятствий и обучу Эмили прыгать через них.
— Нет! — почти закричала девочка. — Я не буду прыгать, не буду…
— Конечно, не будешь, радость моя, — с жаром объявила миссис Флур.
— Эмили, тебе нужно сразу понять, что, когда ты станешь леди Ротерхэм, я ожидаю от тебя только повиновения. И предупреждаю — я не потерплю от тебя никаких «не буду»!
Мистер Горинг, сидевший несколько в отдалении, при этих словах встал и спокойно заговорил:
— Милорд, мы очень много слышали о том, чего вы ожидаете и чего вы желаете. Но что-то я не расслышал, чтобы вы спросили у мисс Лейлхэм, что любит она.
— Если у Эмили хватит ума, то она научится любить то, что люблю я. Не для того я выбрал себе невесту прямо со школьной скамьи, чтобы она перечила мне!
Мистер Горинг решительно сжал губы:
— Мне кажется, лорд Ротерхэм, вам нужна не жена, а рабыня.
Миссис Флур была уже не в силах сдерживаться.
— Моя Эмма никогда не будет у него в рабынях! — грозно произнесла она. — Да он сущее чудовище! Ну, Сьюки, хорошенького же муженька ты подцепила для моей внучки! И тебе не стыдно глядеть мне в лицо? Я сказала леди Серене, что тебе не важно, если жених косой и стоит одной ногой в могиле — лишь бы он был герцогом. Вот все, что имеет для тебя значение! А этот индеец из племени чакто даже и не герцог!
Уголки рта у Ротерхэма слегка дрогнули, но этого никто не заметил.
— Не могу поверить, что лорд Ротерхэм говорил всерьез. Я уверена, что он хочет сделать Эмили счастливой, — вступила в разговор леди Лейлхэм.
— Конечно, — со скучающим видом произнес маркиз, — ей нужно лишь приноровиться к моим желаниям — и тогда она будет совершенно счастлива.
Эмили вдруг вскочила и бросилась к креслу, в котором восседала ее бабушка.
— Я не могу, не могу! Пусть я погибну, но я не могу! Бабушка, не позволяй маме принуждать меня!
— Эмили! — На щеках леди Лейлхэм выступили багровые пятна. — Как ты смеешь так говорить? Как будто я могу…
131 
