Последние отзывы

  31  

Прикусив нижнюю губу, я с упреком на него посмотрела. Если бы он, такой самодостаточный и самоуверенный, знал, сколько раз именно ерничанье спасало меня от боли и унижений. Возможно, я слишком к нему привыкла, и оно стало второй кожей, но в угоду ему сбрасывать ее и оставаться беззащитной я не собираюсь.

Он еще что-то горячо говорил, суля неземное блаженство, а мне было просто грустно. Я отношусь к другому поколению. Пусть не по годам, а по взглядам. Я считаю, что вместе жить можно только по любви, и для меня она отнюдь не синоним похоти, а вот Влад разницы между этими понятиями просто не видит.

Потеряв терпение, он придвинулся ко мне вплотную, обхватил и, тяжело дыша, принялся неистово целовать. Мысли у меня смешались, и я уже не знала, чего же хочу. Тут изнемогшая от любопытства Варвара Егоровна встала и подошла к нашей машине. Я сдавленно попросила:

— Выпусти меня, пожалуйста! Обещаю, что подумаю над твоим предложением. Мне просто нужно время, чтобы на что-то решиться. Хотя бы неделю.

Не выпуская меня из объятий, Влад хотел что-то пылко добавить, но сверхлюбознательная Варвара Егоровна склонилась и прижала свой длинный нос к ветровому стеклу, пытаясь разглядеть, что же делается в салоне. Свирепо чертыхнувшись, Влад выскочил из машины, дав возможность вырваться из заточения и мне. Воспользовавшись благоприятным моментом, я помахала ему рукой и вихрем улетела к себе, мимоходом услышав его свирепый рык:

— И что вы всё постоянно вынюхиваете?

И блеющий голосок нашей блюстительницы морали:

— Да я это так, боялась, не случилось ли чего…

Больше я ничего не слышала, но уже одно то, что Влад вынудил оправдываться дворовую мегеру, подняло его авторитет в глазах всех очевидцев на невиданную высоту.

Тридцатого августа из лагеря вернулись мальчишки, сразу наполнив тихую квартиру шумом и гомоном. Первого сентября начались занятия, а уже пятого в Сережкином дневнике красовалась надпись: приглашаем в школу. Предупредив Абрама Серафимовича, что отлучусь по семейным делам на часок, я убежала, сопровождаемая его отеческим напутствием: женщина, какая бы хорошая она ни была, всё равно не может правильно воспитать сыновей без крепкой мужской руки. И без него, мудреца доморощенного, тошно, так нет ведь, надо еще соли на раны посыпать.

Вероника Петровна, классная руководительница моего шебутного младшего сына, едва завидев мое расстроенное лицо, тут же успокаивающе заявила:

— Вы не переживайте так, Яна Ивановна! Ничего страшного не случилось. Просто Сергей с двумя мальчиками из класса взломали дверь в подвальное помещение, где хранились приготовленные для сдачи в СЭС люминесцентные светильники, и разбили их. Пришлось вызывать специальную бригаду для утилизации осколков. Это обошлось школе в пятнадцать тысяч рублей, вот директор и просит родителей возместить убытки в добровольном, так сказать, порядке. Так что с вас пять тысяч рублей.

Чудненько, чудненько! Конечно, можно было бы и поспорить, что это за дверь такая, если ее взломали трое сопливых второклассников? И почему за безалаберность школьных хозяйственников должны расплачиваться несчастные родители? Но, вспомнив, что моим детишкам еще в этой школе учиться да учиться, решила возместить школе понесенные убытки. А то как бы чего не вышло. Моего героического сыночка завалить на очередной контрольной вовсе не проблема. Так что ссориться со школой мне не резон.

Дома спросила сына, какой леший понес его в подвал. Он, краснея и нервничая, поведал драматическим голосом:

— Димка сказал, бабой буду, если не полезу! Вот и пришлось лезть.

Я даже не знала, что ему на эту глупость сказать. Но зато нашел что сказать Андрей. Он популярно объяснил младшему брату, во что вылилось нашей семье его доблестное стремление доказать, что он не баба. И его выходка доказывает лишь то, что у него с умом не всё в порядке, как и у придурковатого Димки. Пара безмозглых баранов.

Это заставило нашего великолепного мушкетера немного призадуматься, а я стала соображать, откуда мне взять деньги. Долги я патологически не любила, но, похоже, на этот раз без них не обойтись. До зарплаты еще десять дней, и все траты у меня рассчитаны до рубля. Таких денег у меня нет и не будет. Что же делать?

Убитый горем Серега делал всё, чтобы загладить свою вину, прибирал в комнате, без напоминаний мыл за собой посуду и даже умудрился получить пятерку по русскому языку, что для него было истинным геройством. За это в воскресенье я взялась постряпать грибные пирожки и картофельные шанежки, чтобы сделать детям приятное. Завела тесто, поскольку никогда не покупаю готовое, своё гораздо вкуснее, приготовила фарш и начала печь. В дверь позвонили, и кто-то из ребят пошел открывать. Послышался мужской голос, но чей, я не поняла из-за негромко певшего мне радио и шипения жарившихся пирожков. Отряхнув руки от муки, настороженно вышла в коридор. Там стоял заросший, но совершенно трезвый Михаил. Он подал мне объемный мешок. Андрей, не слишком доверявший папаше, сухо спросил:

  31