Последние отзывы

  118  

Ей удалось еще раз переговорить с Зелигом. Она умоляла его уехать отсюда, как-нибудь добраться домой и хотя бы сообщить родителям, что она вне опасности. Зелиг отказывался — во-первых, потому, что не хотел оставлять ее здесь одну, а во-вторых, опасался, что Гаррик в гневе разорвет его на куски, если он вернется без сестры.

Ройс, как мог, старался развеселить Кристен. Она любила его за это еще больше, но все же не могла объяснить ему причину своего настроения, потому что тогда ему бы ничего другого не оставалось, как отпустить ее, а она этого одновременно и хотела, и очень боялась. Так или иначе она была обречена на страдания. Она бы скорее умерла, чем покинула Ройса, но все же ей необходимо было дать знать родным, что у нее все хорошо. Она думала о доме не переставая.

Впервые за все лето Ройс покинул Виндхёрст. Его не было почти два дня, и никто не знал, куда он ездил. Однако сразу же после своего возвращения он сообщил леди Даррелл, что занимался вопросом, касающимся ее замужества. Она разрыдалась, когда он не захотел сказать, кто станет ее мужем. Правда, уверял, что она, безусловно, одобрит его выбор.

Это был единственный раз, когда Кристен не могла упрекнуть Даррелл за то, что она плачет. Она знала, что сама никогда не вынесла бы такой таинственности в вещах, которые касаются ее лично. И все же Ройс настаивал на том, чтобы дать сестре время свыкнуться с самой мыслью о предстоящем замужестве, но не говоря ей, кто же будущий жених.

Той же самой ночью в постели Кристен сказала Ройсу:

— Это несправедливо, что ты оставляешь свою кузину в неведении, когда речь идет о таких серьезных вещах.

Он засмеялся и возразил:

— Ты не знаешь леди Даррелл. В этот самый момент она как пить дать сидит со своей камеристкой и составляет список всех знакомых мужчин, чтобы потом хорошенько поломать себе голову, кто же из них станет ее мужем. Вместо того, чтобы сожалеть о том, что ей придется покинуть Виндхёрст, она с волнением спрашивает себя — куда же ей предстоит отправиться.

— А ты не думаешь, что она может не согласиться с твоим выбором?

— Я тебе уже сказал, что она определенно одобрит мой выбор, да и она знает, что на меня можно положиться. Она просто сгорает от нетерпения. А как у тебя обстоят дела с терпением, если я скажу, что и для тебя у меня есть сюрприз?

Брови Кристен поползли вверх.

— Сюрприз, о котором ты не хочешь мне рассказывать?

Вместо ответа он широко улыбнулся.

— Если ты скажешь мне, когда я узнаю подробности, то, полагаю, я смогу терпеливо ждать.

— Всему свое время.

В эту ночь Кристен заснула на удивление легко, чего с ней уже давно не случалось. Если Ройс и достиг чего-то своим упоминанием о сюрпризе, так это того, что немного отвлек ее от печальных мыслей.

Глава 42

Ройс проснулся от того, что почувствовал на своей шее острый укол. Не открывая глаз, он хотел прогнать назойливое насекомое, но его пальцы наткнулись на холодную сталь, и острие кинжала еще глубже вонзилось в его кожу и заставило отдернуть руку.

Итак, это был не сон. Он чувствовал рядом Кристен, которая тесно прижалась к его левому боку, положив руку ему на грудь. Укол, нанесенный справа, был, таким образом, реальностью. Он не мог разглядеть в темноте своего противника. Кто же посмел проникнуть в его комнату и угрожать его жизни? И так как в Виндхёрсте никому бы и в голову не пришла такая дерзкая мысль, ответ на этот вопрос мог быть только один — викингам каким-то образом удалось освободиться. И если они проникли в его комнату, то неужели внизу все были уже мертвы?

Но Кристен утверждала, что викинги не будут устраивать резню, они просто сбегут, если им представится такая возможность. Может, они пришли, чтобы забрать ее с собой? Он не допустит этого. Им придется прежде убить его. Впрочем, он ясно сознавал, что теперь, судя по всему, это будет не трудно сделать.

— Ты понимаешь, что я тебе говорю?

Сердце его сжалось. Несмотря на то, что человек говорил хриплым шепотом, он разобрал, что это не язык викингов, а кельтский. Так, значит, это Гэлан? Нет, у того был очень низкий голос. Таким образом, на них напали не викинги, освободившиеся от плена, а кельты. Одно другого не лучше. И они даже посмели ворваться в его дом.

— Отвечай же, сакс! — вновь послышался шепот, на этот раз еще более гневный.

— Да, я понимаю тебя.

— Ну и прекрасно.

  118