очень нудно 
3 
– Ну, как сенатор Смит? Чего он тебе наболтал?
– Все как обычно. Мы говорили о новом налоговом кодексе. – Мадлен улыбнулась своему красавцу-мужу. Она была теперь светской дамой, гордилась своей утонченностью и изысканностью. Джек любил повторять, что создал ее своими собственными руками. Это он был автором и вдохновителем ее успеха, всего, чего она добилась у него на канале, и любил ее дразнить, напоминая об этом.
– Звучит очень сексуально, – сказал он, имея в виду налоговый кодекс. Республиканцы выступали против него, но Джек полагал, что демократы в этот раз победят, опираясь на полную поддержку президента. – А как насчет конгрессмена Вули?
– Он такая душка! – не переставая улыбаться, ответила Мадлен. В присутствии мужа у нее, как обычно, немного кружилась голова. Его облик, харизма, аура вокруг него по-прежнему производили на нее сильное впечатление. – Болтал про свою собаку и внуков. – Вули был ей симпатичен именно тем, что по-прежнему обожал жену, с которой прожил уже без малого шестьдесят лет.
– Удивительно, что за него все еще голосуют, – заметил Джек, когда отыграла музыка.
– Это потому, что его все любят.
Мадлен так и осталась добросердечной «соседской девчонкой» из Чаттануги, ее не испортил успех. Она не забыла, откуда родом, и сохраняла прежнюю непосредственность – в отличие от мужа, заточенного, как опасный клинок, порой излишне жесткого и даже агрессивного. Ей очень нравилось разговаривать с людьми об их детях. Своих детей у Мадлен не было. Два сына Джека учились в техасском колледже; он редко с ними виделся, но к Мэдди парни относились прекрасно – в отличие от их матери, у которой редко находилось доброе слово для бывшего мужа и его новой жены. Они развелись уже пятнадцать лет назад, но она за это время ни капли не смягчилась, чаще всего называя Джека «безжалостным».
– Как насчет того, чтобы закругляться? – спросил Джек, снова обводя взглядом зал. Он решил, что уже пообщался со всеми важными людьми, да и прием подходил к концу. Президент и первая леди только что удалились, и теперь их гости могли расходиться. Джек не видел причин задерживаться. Мэдди тоже хотелось поскорее оказаться дома, ведь завтра – рабочий день.
Хантеры незаметно покинули прием. Водитель дожидался элегантную пару у самых дверей. Мэдди удобно уселась в лимузине рядом с мужем. Как это не похоже на старый пикап Бобби Джо, на их походы в местный бар, на посиделки у друзей, ютившихся, как и они, в домиках на колесах. Порой Мадлен бывало трудно поверить, что эти две такие разные жизни – части ее существования. Разница была огромной! Теперь она вращалась в мире президентов, королей и магнатов вроде своего мужа.
– О чем вы говорили с президентом? – осведомилась она, прикрывая ладонью зевок. Мадлен выглядела ничуть не менее чудесно, чем в начале вечера. И даже не представляла, какую ценность представляет для мужа, насколько выгодна ему. Теперь в глазах большинства не она была женой Джека Хантера, а он – мужем Мадлен Хантер. Правда, если бы он даже знал об этом, то никогда бы ей в этом не признался.
– Мы с президентом обсуждали одну очень интересную тему, – ответил Джек с непроницаемым видом. – Я все тебе расскажу, когда будет можно.
– А когда будет можно? – заинтересовалась она. Мадлен была не только его женой, но и опытным репортером, любила свое дело, людей, с которыми работала, свой отдел новостей. У нее было ощущение, что она держит руку на пульсе нации.
– Об этом еще рано говорить. В субботу у меня с ним ланч в Кэмп-Дэвиде.
– Наверняка что-то важное. – Иначе и быть не могло. Все, связанное с президентом, гарантировало внимание и интерес публики.
Весь недолгий путь до R-стрит супруги болтали о приеме. Джек спросил жену, видела ли она Билла Александера.
– Только издали. Я не знала, что он вернулся в Вашингтон.
Билл никого не желал видеть целых полгода после гибели жены в Колумбии в прошлом году. Ужасная трагедия, Мэдди прекрасно помнила все подробности. Жену Билла похитили террористы. Посол Александер вел переговоры лично – и, похоже, не очень удачно. Получив выкуп, террористы запаниковали и убили бедняжку. Вскоре после этого посол подал в отставку.
– Дурак он! – заявил Джек как ни в чем не бывало. – Не надо было самому этим заниматься. Любой мог предсказать, чем все кончится.
– Сам он был, кажется, другого мнения, – тихо проговорила Мэдди, отвернувшись к окну.
Через минуту они уже были дома и поднимались по лестнице. Джек снимал на ходу галстук.
3 
