Последние отзывы

  49  

– Какой бы возбуждающей я ни находила филейную часть твоей анатомии, не мог бы ты сосредоточиться на насущных делах?

– Эй-эй, это не я отвлекаюсь на всякие глупости. – Ник с сожалением снял ее руку со своей «филейной части» и положил на «молнию» чемодана. – Поспеши. Чем быстрее закончишь, тем скорее получишь свой десерт.

Стоило Британи подумать о стряпне Ника, как рот наполнился слюной. Она подозревала, сегодня он приготовил нечто особенно ею любимое.

– Тирамису?

– Может быть.

– Какой же ты несгибаемый, Ник Манчини! Твердый!

– Только с тобой, любовь моя, – пробормотал он, и от этой игривой двусмысленности по телу Брит прошла дрожь, а к щекам прилила кровь.

Она потянула «молнию», и та наконец застегнулась.

– Еще и плут к тому же. Ну и где же обещанная награда?

Ник встал с чемодана и рывком притянул Брит к себе.

– Здесь.

Брит попыталась изобразить равнодушие, но у нее не получилось, ведь ее самым любимым местом на земле были его объятия.

– Десерт кажется мне более соблазнительным.

– Я покажу тебе, что такое настоящий соблазн, – промурлыкал он ей в ухо, целуя шею чуть повыше ключицы.

– Хорошо, хорошо, я все поняла, только дай мне мой десерт наконец. – Но Брит уже сама обнимала Ника, гладила по спине, наслаждаясь совершенной мускулатурой.

Она прожила с этим мужчиной год, невероятно счастливый год, за который их любовь и страсть не только не ослабли, но сделались сильнее, глубже. Неужели эта счастливая женщина – она?

Ник поцеловал ее долгим, нежным поцелуем.

– Ты ненасытна.

– Ник, десерт! Не юли!

Засмеявшись, он взял Брит за руку и повел в кухню их квартиры в Челси. Там он усадил ее за стол и устроил целое шоу-презентацию своего кулинарного шедевра.

– Надеюсь, вам понравится, миссис. – С низким поклоном Ник поставил перед ней огромную креманку с ее любимым тирамису.

Брит облизнулась и снова похлопала его по ягодицам.

– О, мне очень нравится. Не хочешь присоединиться?

– Разве я могу отказаться от такого предложения? – Ник сел на стул рядом с ней и открыл рот, чтобы Брит сама положила ему маленький кусочек райского угощения.

Себя же она угостила щедрее. С набитым ртом она удовлетворенно вздохнула и похвалила кулинара:

– Ты наделен множеством талантов: шеф-повар, миллиардер, владелец сети отелей и тростниковой плантации. Сохранить ее было правильным решением. Теперь наши дети смогут повозиться в земле, когда им надоест играть в прятки в этих фантазийных номерах отеля. Ты не возражал бы против парочки?

Как часто бывало, мгновенный страх, что Ник ее не любит, память о тех бесконечных, одиноких десяти годах, поднял голову. К счастью, Ник быстро подавил его в своей типичной манере:

– Рыжая! Ты любовь всей моей жизни. Я всегда буду рядом, а уж если мы решимся обзавестись парочкой сорванцов, о которых ты тут упоминала…

Горло Брит перехватило от слез. Она наклонилась к Нику и поцеловала его.

– Махнуть в какой-нибудь романтический город… звучит очень заманчиво. Но я уверена – мы должны произнести наши клятвы снова именно в Джакаранде.

Ник пристально посмотрел ей в глаза, чтобы удостовериться, что в них нет ни тени сомнения:

– Уверена? Почему бы нам не оставить прошлое в прошлом? С Джакарандой связано слишком много горьких воспоминаний.

– Прошлое больше не причиняет мне боли. Я помирилась с отцом перед его смертью, и ничто не может больше нарушить моего нынешнего счастливого состояния. Но Джакаранда значит для нас обоих слишком много. Там мы выросли, встретились, влюбились друг в друга… – Брит часто заморгала, отгоняя непрошеные слезы.

– Я все никак не могу поверить, что ты любила меня все эти годы. Я думал, тебе просто нужно, чтобы кто-то был рядом до отъезда в Лондон. Ты ведь была одинокой, испуганной маленькой принцессой.

– О да, и я выбрала местного возмутителя спокойствия, самого плохого парня в округе.

Ник засмеялся и погладил Брит по щеке:

– Ты великолепна, когда злишься. Всегда была.

– А ты всегда будишь во мне худшее.

– И лучшее, Рыжая. – Пальцы Ника нежно и трепетно гладили ее по щеке. – Я люблю тебя. Отныне и навсегда.

– Отныне и навсегда, – тихо повторила Брит, и мгновение спустя их губы слились в поцелуе, словно скрепляя печатью не произнесенные вслух клятвы их сердец.

  49