Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
5 
Казалось, что замужество было поставлено перед Грейсилой как цель и вершина всей жизни. Ее готовили к этому торжественному дню с тех самых пор, как из-под опеки няни она попала в классную комнату.
«Ну-ка, сосредоточьтесь на арифметике, — твердила гувернантка, — что же вы станете делать, когда муж попросит у вас отчет о хозяйственных делах?»
«Вот вырастете, будут у вас свои дети, тогда поймете», — говорила нянюшка, когда Грейсила отказывалась слушаться ее.
Целыми днями девушка слышала одно и тоже: от няни, от сменивших няню гувернанток, от вечно придиравшейся к ней мачехи.
«Я никогда не стану искать тебе мужа, Грейсила, если ты будешь продолжать слоняться, как цыганка!»
«Мужчинам не нравятся слишком умные женщины. Положи книгу и отправляйся наверх, займись шитьем!»
Все будто сговорились. Все были озабочены ее будущим замужеством и тем, кто станет ее супругом.
Грейсила мечтала, что он будет доблестным и нежным рыцарем, как сэр Галахад, авантюристом и искателем приключений, как Улисс и таким же красавцем, как лорд Байрон.
Гувернантки не читали Байрона, и Грейсила тайком наслаждалась его поэмами в библиотеке, где она брала и остальные книги.
— Интересно, похож ли герцог на этих героев? — гадала девушка.
Ей захотелось найти для него подходящее сравнение и, улучив свободную от примерок минутку, Грейсила проскользнула в библиотеку и взяла с полки томик избранных произведений Байрона.
Она хорошо знала, что, если ее обнаружат, то в лучшем случае просто прикажут заняться другими делами.
В библиотеке у нее было свое тайное местечко. В самом дальнем углу помещения, оформлением которого занимался в свое время сам Роберт Адам, находилось длинное окно, застекленное цветными витражами с гербом Шерингхемов.
С украшенного лепниной потолка до самого пола свисали тяжелые красные бархатные портьеры, оставляя немного пространства между окном и стеной. Там и устроила себе гнездышко Грейсила. Она уютно расположилась в уголке на мягкой диванной подушке с томиком в темном кожаном переплете и с наслаждением погрузилась в чтение.
Уголок был скрыт от людских взоров. Даже если кто-нибудь внезапно заходил в библиотеку, Грейсила оставалась незамеченной.
Первое, что она прочитала, был отрывок из «Дон-Жуана»:
Любовь небесна, и она царит
В военном стане и в тени дубравы,
И при дворе…
«Способен ли герцог пробудить во мне любовь?» — гадала Грейсила.
Вопрос не давал ей покоя, и она быстро перелистывала страницы, разыскивая любимые строки:
Все музыка — и звон ручья игривый,
И шепоты травы, и шум ветрил.
Все музыкально в мире, все прекрасно,
И пенье сфер мы слышим ежечасно.
Девушка зачарованно улыбалась, а богатое воображение рисовало ей картины неземной красоты. Она не сразу услышала голоса, доносившиеся из другого конца библиотеки. Поэзия так увлекла Грейсилу, что она не заметила, как в комнату вошли люди. Прислушавшись, она узнала голоса мачехи и герцога.
«Маловероятно, что меня обнаружат», — подумала она и снова погрузилась в чтение, совсем не заинтересованная темой их беседы.
Но услышав свое имя, она вернулась к действительности. Грейсила подняла голову и прислушалась.
— Она такая юная и неискушенная, что никогда ничего не заподозрит, разве что кто-то расскажет ей, — говорила мачеха.
Грейсила удивилась и попыталась угадать, в чем именно она должна кого-то заподозрить.
— Ей никто не скажет, — уверенным тоном заявил герцог. — Ее молодость и невинность послужат надежным щитом.
— Ты прав, — отвечала мачеха. — Теперь мы сможем видеться когда угодно.
А потом мачеха глубоко вздохнула и добавила:
— Ах, дорогой, эти годы, проведенные вдали от тебя, стали для меня настоящим адом!
Грейсила насторожилась.
Она ущипнула себя за руку. Не сон ли это? Неужели все это происходит наяву? Почему мачеха говорит такие вещи, да еще и таким странным тоном? Грейсила никогда не слышала, чтобы она так разговаривала.
— Мы должны быть очень осторожны, — быстро проговорил герцог.
— Конечно, дорогой! — воскликнула графиня. — Но сегодня ночью мы будем в полной безопасности!
— Здесь? В доме Джорджа?! — ужаснулся герцог.
— Джордж простудился и не выходит из своей комнаты. Ах, Эндрю, сегодня мы будем вместе, и ты поймешь, как ты необходим мне!
5 
