Последние отзывы

  22  

Войдя в здание, Оливия почти сразу же направилась к лифту восточного крыла. Она приехала рано, поэтому служащих было немного. Ее сердце глухо стучало, когда она вышла из лифта и прямиком направилась к офису Лукаса. Около его кабинета она заставила себя замедлить шаг, сделала глубокий вдох, постучала в дверь и, не дождавшись ответа, повернула круглую ручку. Дверь была не заперта.

Сначала ей показалось, что в кабинете никого нет. Но затем ее взгляд наткнулся на ноги в носках, свешивающиеся с дивана. Лукас лежал на кушетке в одежде. Манжеты расстегнуты, белая рубашка помята, узел на галстуке приспущен и сбился на бок. Когда она тихонько обогнула стол и подошла к нему, Лукас открыл глаза. Взгляд его был затуманен со сна.

— Доброе утро, — мягко произнесла Оливия, не зная, какой ответ ее ждет.

Он спустил ноги с дивана и сел, взъерошенный и такой сексуальный… Посмотрел на часы, потянулся:

— Ты сегодня рано.

— Я волновалась. Не знала, что думать, то ли ты работаешь, то ли решил не приходить домой.

— Мы собрались поздно ночью, а потом мне нужно было продумать условия будущего контракта. Наверно, следовало позвонить, но я боялся, что ты уже спишь.

— Я плохо спала этой ночью потому, что тебя не было, — призналась она.

Какое-то время он внимательно смотрел на нее, затем покрутил шеей и поморщился.

— Давай помассирую, — предложила Оливия.

— Все в порядке, — отозвался он хрипло.

— Все же позволь. — Ей необходимо было почувствовать его рядом, снять напряжение не только в его мышцах, но и в их отношениях. Оливия подошла к нему и положила руки ему на плечи. — Повернись боком. — На этот раз он не сопротивлялся. — Если ты снимешь рубашку, мне будет удобнее.

— Ты совсем не думаешь о последствиях, пробормотал он, стягивая галстук. Затем одним движением выдернул рубашку из брюк, расстегнул и скинул ее.

Размах плеч и широкая спина Лукаса, чувственная сила туго натянутых мышц и загорелая кожа притягивали Оливию как магнит, манили ее прикоснуться к нему, вызывая приятную и томительную тяжесть внизу живота. Жар его тела передался ей, когда кончики ее пальцев коснулись его плеч. Большими пальцами она начала разминать узлы его мышц, с наслаждением вдыхая запах его кожи…

Лукас тихонько постанывал. Он наклонил голову, чтобы ей было удобнее массировать. Глядя на его шею, ей хотелось прекратить массаж и покрыть ее поцелуями. Что с ней происходит? Что за чувства бурлят в ней, разливаясь по всему телу подобно жидкому огню?.. Когда пальцы Оливии скользнули в его волосы, чтобы добраться до затылка, он выпрямился и, повернувшись, перехватил ее руку.

— Хватит, — его голос был хриплым.

— Я еще не закончила, — пролепетала она, не в состоянии ни двигаться, ни дышать. Она не понимала, что заставило ее отдаться импульсу, страстно захотеть того, что могло навредить ее планам и просто противоречило здравому смыслу.

— Если я позволю тебе закончить, то ни один из нас не приступит к работе в ближайший час.

В его глазах горело желание, и перед Оливией возникла картина рождественской ночи: разбросанная в спешке одежда и яростные поцелуи, которые породили шквал страсти, пугающий и одновременно сметающий все на своем пути. Пытаясь обуздать свое воображение и свои воспоминания, она спросила:

— Ты поедешь домой?

Он встал и снова посмотрел на часы.

— Нет. У меня в шкафу есть чистые рубашки и бритва. Через пятнадцать минут я должен быть в кабинете у руководства, будет еще одно совещание.

Она не могла оторвать взгляда от волос на его груди, они завораживали ее.

— Ты приедешь домой к ужину, или это включено в твои уроки? — спросил он ровным голосом.

— Стенли знает магазин, который доставляет заказы на дом.

— Не сомневаюсь, — огрызнулся Лукас и, подойдя к шкафчику, стянул рубашку с вешалки. Вешалка упала на пол, но он не стал ее поднимать. — И когда тебя ждать домой?

— Около девяти.

— Тогда до вечера. — И он стал застегивать рубашку, намеренно игнорируя ее присутствие.

Напряжение между ними возросло до предела. Оливия развернулась и вышла. Она слишком долго и упорно добивалась адвокатской карьеры, чтобы позволить одному сексапильному мужчине в одну секунду спутать все ее жизненные планы.

Лукас сидел на кухне перед раскрытым компьютером, то и дело посматривая на часы. Было уже больше девяти, когда он его выключил и принялся расхаживать по квартире. Оливия пришла в девять тридцать, и он не знал, то ли схватить пульт и притвориться, что смотрит телевизор, то ли забросать ее вопросами, на которые она, возможно, и не захочет отвечать.

  22