очень нудно 
8 
По лицу брата Дэвид видел, что Джейсон обдумывает, как выпутаться из неприятной ситуации.
- Обещаю, что ты ни о чем не пожалеешь.
- Я уже жалею, - буркнул Джейсон, следуя за Дэвидом обратно в дом. А когда они в него вошли, Дэвиду потребовалось целых четыре минуты, чтобы извиниться и, сославшись на то, что должен рано встать, оставить их одних.
И тут Джейсона сковала какая то необычная для него неловкость.
- Я… э э… - начал он, не зная, что сказать стоявшей перед ним молодой женщине, пристально глядевшей на него, словно ожидая, что он что-то скажет. Но что? Может быть, резюме о его жизненном пути? В него вошли бы принадлежавшие ему несколько компаний «Форчун», но там ничего не было сказано о его умении - или в данном случае неумении - менять детям пеленки.
Поскольку Джейсон так ничего и не сказал, женщина сдержанно улыбнулась ему и заговорила сама.
- Вы, наверное, устали. Вон там свободная спальня. Извините, но в ней только узкая кровать. Раньше у меня никогда не бывало гостей.
Джейсон попытался вернуть ей улыбку. Она не виновата в том, что брат полюбил ее, но, по правде говоря, Джейсон не мог понять, что можно было бы любить в этой женщине. Лично ему нравилось, чтобы женщины были чистыми и элегантными, из тех, которые целые дни проводят в косметических салонах и у которых ухожены каждый волос и каждая пора на лице.
- Где ваши чемоданы?
- Чемоданы? - переспросил он, не понимая, что она имела в виду - Ах да, багаж. Я оставил его у… у Дэвида. Утром заберу.
Она пристально смотрела на него.
- Я подумала… - Она отвела взгляд, не закончив фразу. - Спальня здесь, а здесь небольшая ванная комната. Не очень то… - Она прервала себя, словно сочла излишним извиняться за недостаточные удобства.
- Спокойной ночи, мистер Уилдинг, - проговорила она и, повернувшись на каблуках, вышла. Джейсон не привык к тому, чтобы его «отпускали». На самом деле ему гораздо более привычным было заискивание, потому что все всегда от него чего то хотели.
- Ладно, - пробормотал он, - спокойной ночи. - И тут же повернулся и прошел в указанную ею комнату. Комнатка оказалась хуже, если это вообще было возможно, чем остальной дом. Кровать стояла посередине, покрытая чистым бело красным лоскутным одеялом. Кроме нее единственной мебелью в комнате была перевернутая картонная коробка, на которой стояла лампа, на вид такая, что ею вполне мог пользоваться Эдисон. В комнате были также крошечное окошко без занавески и две двери, одна из которых, как можно было догадаться, вела в туалет, а другая в ванную комнату, стены которой сверкали белыми плитками, половина которых потрескалась.
Спустя десять минут Джейсон разделся и свернулся калачиком под одеялом. Завтра он пошлет секретаршу купить ему одеяло с электрическим подогревом.
Прошло, наверное, не больше часа, когда его разбудил какой-то звук. Это было царапанье, за которым последовало нечто похожее на шорох сминаемой бумаги. Джейсон всегда спал чутко, но годы полетов на реактивном самолете сделали его сон еще более уязвимым: теперь Джейсон уже почти страдал бессонницей. Тихо ступая босыми ногами, он прошел в гостиную. Лунного света было достаточно, чтобы различить смутные контуры мебели и не удариться об нее. На мгновение Джейсон замер, прислушиваясь. Шум доносился из комнаты женщины.
Он в нерешительности остановился у открытой двери. Может быть, она занята каким-то сугубо личными делами, но когда глаза привыкли к темноте, Джейсон увидел ее в постели мирно спящей. Почувствовав себя неловко, он повернулся, чтобы вернуться в свою постель, но в этот момент звук повторился. Вглядевшись в темноту, Джейсон увидел в, углу нечто похожее на клетку, а когда присмотрелся, то понял, что это старый детский манеж, а в нем, кажется, медвежонок.
Джейсон поморгал, тряхнул головой и посмотрел снова - как раз в тот момент, когда «медвежонок» повернул голову и широко ему улыбнулся. Джейсон отчетливо увидел два зуба, блеснувшие в бледно серебристом лунном свете. Не задумываясь над тем, что делает, Джейсон, ступая на цыпочках, вошел в комнату и склонился над ребенком. Он ожидал, что малыш, по меньшей мере, закричит, но тот молчал. Вместо этого он так вцепился в его лицо, что на глазах Джейсона от боли выступили слезы.
Оторвав маленькую ручку от лица, Джейсон унес малыша в свою комнату и уложил на узкую кровать, завернул его в одеяло и угрюмо проговорил: «Ну, а теперь спи». Ребенок взглянул на него раз, другой, а потом, поерзав, быстро уснул, лежа поперек кровати.
8 
