Последние отзывы

  170  

— Точно, — кивнул хозяин. — Даулис сказал, какие вы ребята лихие. Вижу, не ошибся он. Но все ж берегитесь. И на старуху бывает проруха.

Он вышел и скоро вернулся с двумя толстыми плащами, много теплее, чем их одеяла, и с мешком провианта.

— Я и спички положил, только костров лучше не жгите. Воду можете растопить на свече, свеча там, в мешке. Луна через несколько минут взойдет.

Они двинулись прочь и услышали напутствие хозяина:

— Слишком быстро не возвращайтесь, дайте ему смыться. Думаю, он уже тут все пятки пооббивал, долго не вытянет. До хижины три часа ходу.

— Сдается мне, что эта тропа вверх — единственная дорога, по которой Кулик еще не лазил.

— Да. И наш новый друг это понимает.

Данн оживился, близость опасности подбодрила его. Кроме того, приятно было отделаться наконец от надоевших болот, не слышать несмолкаемых лягушечьих хоров. Шагали по щебню, переступали через булыжники, обходили валуны разных размеров, иные из которых напоминали готовых наброситься на них людей или животных. Показавшаяся луна выбила вспышки из кристаллов, вкрапленных в скалы. Внизу собирался туман, клубился, густел, поднимался выше. На белое море тумана ложились их тени, как длинные пальцы, указывающие на восток. Холодало, но новые плащи были на диво теплыми и удобными. Дошли до хижины, которая оказалась довольно-таки большим домом. Сразу за этим домом начиналась снежная шапка великана. Оба понеслись вперед, хрустя ледяной корочкой, покрывшей траву, добежали, набросились на невиданную диковину, боязливо трогали снег пальцами, потом, осмелев, хватали в пригоршни, пробовали на вкус… Наконец подошли к двери, постучались. Да, внутри оказалась Лета, одна, испуганная и замерзшая. Они закрыли дверь, обнялись, принялись ее утешать, успокаивать. Лета, конечно, обрадовалась их появлению, рассказала, что хотела только посмотреть на снег, потрогать его и сразу вернуться, но тут стемнело…

— Я так и не научилась оценивать ни опасности, ни расстояния, не то, что вы…

В доме оказалось не намного теплее, чем снаружи. Внутри сохранился огарок напольной свечи, на ней растопили снег, затем все трое сжались на полу под плащами — Лете хозяин выделил такой же — и поужинали. Брат с сестрой рассказали о своих приключениях, из которых Данн попытался сочинить увеселительную историю; он старался все больше и больше, пока не встретился с укоризненным взглядом Маары. Тут он помолчал и со вздохом заключил:

— Сказать по правде, будь мы с Маарой другими, может, у них и получилось бы. Ведь Центру все еще верят.

— Все, кроме тех, кто знает правду.

— То есть почти все.

— Да, да, — согласилась Лета. — Мы в Билме слышали о Центре и всему верили.

— И о том, что братья и сестры сочетались браком?

Лета рассмеялась:

— Если хочешь знать, не так уж мало братьев и сестер встречались тайком в доме мамы Далиды.

Они улеглись на полу, тесно прижавшись друг к другу и закутавшись в плащи, не думая ни о чем, кроме тепла и уюта.

— Надо спать по очереди, — пробормотал Данн.

— Конечно, — согласилась Маара.

И все трое заснули. Проснулись все же от холода, несмотря на плащи. Открыли дверь, полюбовались туманом, поднявшимся чуть ли не до самого их жилища. Подошли к краю обрыва, когда-то бывшего морским берегом, об него разбивались волны Срединного моря. Вглядевшись вдаль, можно было различить белую полосу льдов, край громадного ледяного одеяла, закрывшего весь Йеррап. Постояли, посмотрели, тихо вернулись в дом и закрыли за собой дверь, устрашенные величием и могуществом врага, которого впервые увидели так близко, — льда.

Спускаться сквозь туман не отважились, ибо тропа полностью утонула в белом водяном дыму. Огонь разжечь тоже не осмелились. Данн подумал-подумал и решительно задрал рубаху.

— Они уже совсем близко. Просятся наружу. — Он указал на шрам и выпуклости монет.

Лета вынула мешок с травами, растерла место разреза, и скоро пять золотых кружочков покинули свое секретное хранилище.

— Ты уверен, что не поспешил? — спросила Маара.

— Скоро встретимся с Даулисом.

— Не слишком ли ты уверен? — нахмурилась Лета.

— Он ведь ищет нас.

Лета обработала раны, уверяя Данна, что скоро он забудет, что устроил под кожей походную сокровищницу. Они укрылись потеплее и продолжали болтать, иногда поглядывая, не рассеялся ли туман, и не видя в молочной мгле никаких просветов. Монеты возлежали на тряпице, приковывая взгляды теплым блеском благородного непачкающегося металла.

  170