Последние отзывы

  57  

— Ничего страшного. К тому же вы забываете, что у меня в этом деле был корыстный интерес, поскольку таким образом будет увековечена и память папы.

— Полагаю, скульптор нас не подвел?

— Ничуть. Сходство просто поразительное, да и сам памятник выглядит впечатляюще.

— Что ж, я рад. Послушайте, Люсия…

— Сэр, прошу вас… — запротестовала она.

Сердце у нее билось так, что готово было выскочить из груди, когда он подошел к ней.

Он выглядел напряженным и смятенным одновременно.

— Нет, позвольте мне объясниться. Я должен извиниться перед вами, — начал он. — Я сбежал в Австрию, не сказав вам ни слова, но о том, что я там делал, я не мог рассказать ни единой живой душе, поскольку выполнял личное поручение короля. Вам наверняка известно, в чем я не сомневаюсь, что в этой части Земного шара назревают неприятности, и моя миссия носила совершенно секретный характер. Я знаю, что мое внезапное исчезновение вызвало массу пересудов, а вмешательство некоей леди, числящейся среди моих знакомых, послужило удобным прикрытием тому, что происходило на самом деле.

Люсия смотрела на него во все глаза. Слова замерли у нее на устах, а сердце преисполнилось надежды.

— Вы хотите сказать, что не были там вместе с леди Шелли… и что та заметка, которую я прочла в «Вестминстер газетт»… была фальшивкой? — запинаясь, пролепетала она.

Лорд Уинтертон испустил тяжелый вздох и придвинулся к ней еще ближе. Он стоял теперь так близко, что Люсия ощущала исходящее от него тепло. Боже, как же ей хотелось протянуть руки и коснуться его!

— Так оно и было, — ответил он, — в результате чего я прервал всякие отношения с ней. Она ошибочно решила, что я женюсь на ней, и потому обратилась в вышеупомянутую газету с этим объявлением в надежде подтолкнуть меня сделать ей предложение.

— Какое неслыханное коварство! — ахнула Люсия. — Но ведь она производила впечатление женщины, привыкшей всегда получать то, что ей нужно.

— Истинно так, но в данном случае она потерпела неудачу. Ей следовало бы знать меня лучше, прежде чем пытаться заманить в ловушку. Правда же заключается в том…

— Прошу прощения, что прерываю вас, милорд, но вас срочно требуют к телефону.

Люсия заметила, как в глазах лорда Уинтертона вспыхнуло пламя гнева. Кажется, он был весьма раздражен тем, что его прервали так некстати.

— Черт бы вас побрал, приятель, скажите им, что я перезвоню!

— Но вам телефонируют из кабинета его величества в Букингемском дворце, — стоял на своем Джепсон.

— Люсия, мне очень жаль, но нам придется продолжить разговор в другой раз. Мы обязательно продолжим его, это я вам обещаю. Пока не стало слишком поздно…

С этими словами он метнул на нее такой взгляд, что она затрепетала.

— Будь проклят Джепсон вместе с королем! Почему он должен был войти именно в этот момент? — пробормотала она, выходя из Лонгфилд-манора. — Что он собирался сказать мне? Нет, это невыносимо! Я знаю, чего хочет мое сердце, но, быть может, я просто обманываю себя?

Она невидящим взором уставилась в окошко «роллс-ройса», когда авто покатилось вниз по подъездной аллее.

— Пожалуйста, скажи, что ты любишь меня! — вскричала она, представляя, как он разговаривает по телефону за стенами Лонгфилд-манора. — Спаси меня! Приди и забери меня, умоляю!

Глава десятая

Следующие несколько недель прошли для Люсии как в тумане. На бедняжку обрушилось столько дел, что голова у нее шла крýгом.

Кроме того, время шло, а от лорда Уинтертона по-прежнему не было никаких известий, и Эдвард стал вызывать у нее все большее раздражение.

«А чего ты ожидала?» — с досадой спросила она у себя однажды, глядя в окно гостиной.

Она ждала портниху, которая должна была приехать с самой Бонд-стрит, дабы произвести последнюю примерку ее свадебного платья.

— Если эта дамочка вздумает вновь втыкать в меня свои иголки, я стану кричать во весь голос! — пригрозила Люсия матери, когда та вошла в комнату.

— Дорогая, я хотела поговорить с тобой. Ты выглядишь возбужденной. Я помню, мы с тобой уже говорили о предсвадебном волнении, но давеча вечером ты ужасно расстроила Эдварда.

Люсии стало стыдно. Мать говорила правду — за ужином минувшим вечером она вела себя по отношению к Эдварду самым постыдным образом.

Он обронил что-то насчет ее прически. Дескать, ему нравятся ее длинные волосы и потому она не должна стричь их коротко после того, как они поженятся, и тогда Люсия набросилась на него, заявив, что, если ей вздумается постричься наголо, как осужденной, она так и сделает и не станет спрашивать разрешения у кого-либо.

  57