Глава 16

— О чем же мы будем говорить? — спросила Кэролайн.

Она так резко повернулась к нему, что подол ее юбки обвился вокруг ее лодыжек.

«Боже милосердный, если я потеряю ее, то мне просто незачем больше жить на свете», — подумал Джеймс.

— О моей помолвке, — сказал он.

— О-о, ты помолвлен? — Кэролайн грациозно приподняла одно плечо. — Прости, я не знала об этом.

— Ты не умеешь лгать.

— Зато ты делаешь это просто превосходно.

Ее замечание достигло своей цели. Джеймсу стало стыдно. Отступив на шаг, он вдруг почувствовал, что его одолевают сомнения.

— Кэролайн…

— Ты не должен ничего мне объяснять.

— Нет, должен.

— Нет, не должен, — сказала она, отходя от него. Похоже, ей не хотелось, чтобы он стоял так близко. — К тому же я ничего не хочу слышать. У тебя передо мной есть только один долг. Ты должен вернуть мне документы на мой дом.

— Я пришлю тебе их.

— В самом деле? Что ж, это правильное решение, — сухо заметила она. — А теперь прошу меня извинить. Мне нужно вернуться к гостям.

Джеймс встал перед ней, преградив дорогу.

— Мой брак — всего лишь выгодная сделка, и не более того…

Кэролайн подняла руку, давая понять, что ничего не желает слушать.

— Нет, — сказал она, и Джеймс увидел в ее ясных глазах невыразимую боль (боль, которую причинил он). Она моргнула, и боль моментально исчезла, уступив место холодному равнодушию. — Между нами все кончено.

— Прошу тебя, не говори так.

— Почему? Ведь это правда, не так ли? Или ты думаешь, что я соглашусь стать твоей любовницей? А сегодня ночью ты занимался со мной любовью для того, чтобы проверить, насколько я хороша в постели?

— То, что произошло между нами ночью, не имеет никакого отношения к тому, что происходит между нами сейчас. Когда я на балу встретил леди Лэвенхем, она сказала, что не даст своего согласия на мой брак с ее дочерью.

— Похоже, она передумала, — едва слышно произнесла Кэролайн.

— Но я не знал об этом. Кэролайн, ведь после того, как меня увезли с бала, я все время был с тобой. Я только сегодня утром узнал о том, что официально помолвлен.

— Почему ты не рассказал мне о том, что сделал предложение дочери графа Лэвенхема? Тебе просто нужно было сказать: «Кэролайн, я предложил руку и сердце другой женщине». Ты мог бы как-то предупредить меня, дать мне понять, что собираешься жениться.

Она права. Ему следовало все ей рассказать.

— Я как-то не подумал об этом, — проговорил Джеймс, понимая, что его оправдание звучит довольно неубедительно. Даже для него самого. — Наши отношения развивались довольно стремительно.

Кэролайн молчала, пристально глядя на него. Так продолжалось примерно минуту. Потом она покачала головой и сказала:

— Я верю тебе. Я все еще нахожусь в плену романтических фантазий. Мне хочется верить тебе. Смешно, не правда ли? Должно быть, я влюбилась, и это чувство затуманило мой разум.

— Нет, это я во всем виноват. Это я все разрушил. Кэролайн, Лине я совершенно безразличен. Я даже противен ей. Я тебя люблю. Думаю, что все еще можно исправить и мы сможем быть вместе. Я дам Лине свое имя, а моя любовь всегда будет принадлежать только тебе.

— Джеймс, неужели ты и в самом деле думаешь, что сможешь одновременно жить и с ней, и со мной?

Если бы Господь пообещал Джеймсу Феррингтону исполнить одно его желание, то он попросил бы Создателя сделать так, чтобы он смог ответить на ее вопрос отрицательно. Ответить честно и искренне, без колебаний и сомнений. Однако вместо этого он прошептал:

  117