40 
Но только не Эрин. Она была другой. Старалась поступать правильно – не важно, какой ценой. Родила ему сына. Эрин заслуживала уважения, теперь Дмитрий это знал. А уважение требовало, чтобы он поделился с ней открытиями, которые в последнее время делал относительно самого себя.
– Я понял, почему ты так долго скрывала от меня Лео, – сказал он.
– Правда? – Эрин недоверчиво посмотрела на него.
– Было бы странно, если бы ты доверила ребенка кому-то, кто еженощно наливался водкой до самых глаз и гордился тем, что ушел из казино последним, спустив все, что было в кошельке. И кто все время напрашивался на неприятности, потому что балдел от адреналина. Я не виню тебя за то, что ты не захотела для своего ребенка такого отца. Любая хорошая мать поступила бы на твоем месте так же, а ты – фантастическая мать, Эрин. Поэтому и сын у нас растет замечательным парнем.
Эрин и сама не знала, чего ожидала, но такого – точно нет. От слов Дмитрия ей внезапно захотелось плакать. Почему он не нашел их с Лео раньше, как только оставил в прошлом прежний образ жизни! Эрин подумала об упущенных годах, которые им уже никто не вернет, и осознала, что больше не может позволить себе ничего упускать.
– Поцелуй меня, – прошептала она, смахнув слезы.
– Эрин…
– Заткнись. – Из омута сексуального голода и сердечной боли вдруг выплыла мысль, что она – одна из очень немногих людей, которым Дмитрий позволяет так с собой разговаривать. – Просто заткнись и поцелуй меня. Пожалуйста.
Эрин ощутила ладони Дмитрия на своих щеках, а в следующую секунду его язык уже скользнул между ее приоткрывшихся губ. Этот поцелуй казался Эрин глубже и многозначительнее, чем простая эротическая ласка. Возможно, таким его сделал наложенный ею три дня назад запрет на секс, а может быть, радость окончательного примирения… Эрин не знала точно, и в данный момент ее это не заботило. Ей были важны только прикосновения Дмитрия, который гладил ее тело сквозь рубашку в цветочек.
– Такое белье в Англии называют убийцей страсти? – спросил он, помогая ей выпутаться из ночной рубашки.
– Ты ощущаешь эффект? – Эрин поежилась, когда холодный воздух коснулся разгоряченной кожи.
– Бог с тобой, это самая сексуальная одежда, которую я когда-либо видел, – сказал Дмитрий, поднимая Эрин на руки, чтобы отнести в постель.
Эрин помогла ему раздеться. Неопытность и стеснение были забыты, как только она познала удовольствие понемногу открывать взгляду его сильное тело. Ради эксперимента Эрин погладила Дмитрия по внутренней стороне бедра и обрадовалась, услышав легкий поощрительный стон. Устроившись рядом с ней на прохладных простынях, Дмитрий несколько мгновений любовался ее лицом до того, как поцеловать снова. Лежать в его объятиях, переплетаясь руками и ногами, пока он поглаживал подушечками пальцев ее кожу, было почти невыносимым блаженством. Эрин беззвучно взмолилась, чтобы на сей раз оно не обернулось страданием. Да она и не позволит Дмитрию заставить себя страдать.
Руки Дмитрия легли на бедра Эрин, прижимая ее еще ближе, пока жесткие бутоны ее сосков не уперлись в его мускулистую грудь. Низом живота она ощущала его налившийся желанием член. Ей казалось, что кровь густеет в венах, а жар между ног становится невыносимым. Когда Дмитрий опустил туда руку, Эрин по-кошачьи выгнулась от удовольствия, молчаливо приглашая его войти в ее разгоряченное лоно.
– Тебе так нравится, милая моя? – прошептал он, но кивок его не удовлетворил. – Скажи мне.
– Очень нравится. Ты это и так знаешь.
Каким-то образом Дмитрий выудил из кармана лежавших на полу брюк презерватив, надел его нетвердой рукой и вошел в Эрин, которая встретила его экстатическим вскриком. Сначала он двигался в ней медленно, словно в его распоряжении находилось все время мира. Эрин чувствовала, что так оно и есть. В эту ночь не существовало никаких ограничений или вопросов, она была свободна для наслаждения и готова к нему. Ей хватало уверенности встречать каждое движение Дмитрия с открытыми глазами, не отводя взгляда, пока он шаг за шагом вел ее к пику. Наконец, когда терпеть предвкушение уже не осталось сил, оргазм накатил, как штормовая волна, и Дмитрий отозвался стоном на ее стон.
Эрин показалось, что они целую вечность лежали, слившись воедино, но, когда Дмитрий высвободился, ей захотелось вцепиться ему в плечи и втянуть обратно. Она повернулась посмотреть на него. Глаза мужчины были закрыты, словно он провалился в сон. Зная Дмитрия, Эрин поняла, что ему было бы удобнее, если бы она поступила так же. Вспомнился случайно подслушанный однажды разговор Дмитрия с другом Иваном и фраза: «Беда с женщинами в том, что они задают слишком много вопросов».
40 
