Последние отзывы

Содержание

Шрифт

Запомнить

— Его зовут Орайя!

— Почему ты вышла к нему?

— Потому что он — моя половина!

Айя сделала несколько шагов, останавливаясь рядом с ним. Приподняв подол ее белого платья, Орайя наклонился ниже и поцеловал каждую из ее босых стоп. Вот он, этот момент. Орайя поднял голову и посмотрел на нее. Маленькая, хрупкая, она стояла рядом с ним в белом платье. Она склонила свою голову, позволяя ему заглянуть в ее раскосые глаза. Бледное лицо украшал витиеватый рисунок. Странная краска поблескивала на свету, переливаясь в лучах Амира. Такой же рисунок покрывал ее шею, руки, ее ноги. Орайя почувствовал сладкий привкус этой краски на своих губах и улыбнулся.

— Орайя, — обратилась к нему Великая Мать, — если засуха уничтожит весь урожай, что ты сделаешь?

— Я отдам ей все, что будет у меня, — произнес Сиа.

— Если вода исчезнет из запасников, что ты сделаешь?

— Я отдам ей последнюю каплю, что будет у меня.

— Если Ami ниспошлет на нее свой гнев, что ты сделаешь?

— Я отвечу вместо нее.

— Когда настанет твое время уходить, что ты сделаешь?

— Я заберу ее с собой.

— Почему ты сделаешь это?

— Потому что нет меня без моей половины!

— Айя, если засуха уничтожит весь урожай, что ты сделаешь?

— Я отдам ему все, что сохранила для него.

— Если вода исчезнет из запасников, что ты сделаешь?

— Я отдам ему свои слезы, чтобы он мог их пить.

— Если Ami ниспошлет на него свой гнев, что ты сделаешь?

— Я приму наказание вместе с ним.

— Когда настанет его время уходить, что ты сделаешь?

— Я пойду за ним.

— Почему ты сделаешь это?

— Потому что нет меня без моей половины!

Орайя поднялся с колен и принял из рук Матери нож. Поднеся руку к волосам Айи, он одним движением срезал ее косу у самого затылка. Волосы девушки начали расплетаться в причудливые локоны, обрамляя лицо. Он помнил эти локоны. Он утыкался в них носом на неудобной койке под сопение своего брата и друзей.

Передав нож Матери, Орайя сжал в руке косу Айи. Никогда он не думал, что эти волосы, которые она растила столько лет, ему действительно тяжело будет сжечь. Айя ждала. Все ждали. Орайя поднял на девушку глаза и улыбнулся, швырнув косу в пламя костра.

— Живите в мире, помните клятвы свои и цените то, что подарил Вам Создатель. Орайя, ты можешь забрать свою половину.

Орайя взял жену за руки и потянул к себе.

— Забираю, — прошептал зрячий и прикоснулся к ее губам. — Всю забираю…

Народ вокруг начал радостно кричать. Забили барабаны, заиграла музыка, и поздравления посыпались на молодоженов.

— И что теперь делать? — прошептал Орайя.

— А тебе не сказали?

— Нет.

— Уводи меня отсюда.

— Куда вести?

— В наш шатер.

— Угу… — хмыкнул Орайя. — Знаешь, а я пока не построил нам шатер.

— Ничего, я построю, — засмеялась Айя.

Они вышли за ворота поселения и остановились, оборачиваясь назад.

— Встретимся завтра, — произнес Орайя, обращаясь к своим друзьям.

— Помни, Орайя, — засмеялась Эрика, — сначала нужно снять платье!

Айя повернулась к тианке и подмигнула ей. Этот жест не укрылся от внимания Данфейт. У нее получалось подмигнуть, точно так же, как и у Орайи: словно она знала больше остальных и лишь с насмешкой намекала им об этом.

— Знаешь, эта клятва несколько меняет мое отношение к связи, — прошептала Данфейт на ухо подруге.

— А хороший секс с Кимао — нет?

— Ну и зараза же ты! — засмеялась Дани.

К девушкам подошел Террей и, обняв обеих за плечи, улыбнулся:

— Отношение к связи меняют не наши клятвы, а наши поступки. Кстати, я бы советовал тебе держаться подальше от красной!

— Что?! Как ты меня назвал?!

— Красная!

— Eri! — повысил тон Бронан, глядя на матриати.

— Я спокойна.

— Скажи это моим рукам!

Бронан выставил свои объятые пламенем ладони и уставился на матриати.

— Все, я спокойна… Я так спокойна…

Данфейт и Террей едва успели отскочить от нее. Эрика вспыхнула, как иссушенное дерево от искры.

— Бронан? — жалобно пропищала она. — Бронан!

— Пойдем, — выдохнул зрячий, беря ее под руку и уводя подальше от испуганной толпы ami, собравшихся за их спинами.

— И что теперь делать? Я не смогу одна…

— Сейчас ты успокоишься, и мы оба погаснем. Не волнуйся.