Последние отзывы

  26  

Я знала, что где-то рядом Николай. Я слышала его сдавленные хрипы и понимала, что с ним происходит что-то похожее. Что-то ужасное происходило с нами. Я задыхалась, а тщетные попытки вырваться только ухудшали мое положение. Я паниковала, и если бы я могла завизжать – меня бы услышали на другом краю поселка. Но ничего не выходило, кроме мычания.

Через какое-то время, трудно сказать, через какое, я потеряла сознание. Все затуманилось и уплыло куда-то. Перед глазами появились черные точки, которые потом превратились в черные скачущие искры – трудно описать точнее. И я отключилась. Наверное, ненадолго. Может быть, на несколько минут, потому что, когда я пришла в себя, ОНИ еще были где-то неподалеку. Сознание возвращалось так же плавно, как и уходило. Сначала я почувствовала боль в вывернутой за спину руке, на которой лежала. Потом чуть не подавилась слюной, скопившейся во рту и пропитавшей кляп. Потом я открыла глаза. Я не стала дергаться, хотя мне очень хотелось. Буквально на инстинктивном уровне паника требовала немедленных действий, и оттого, что сделать было ничего нельзя, паника лишь нарастала. Но я сдержалась и осталась лежать без движения.

Сквозь мешок на моей голове можно было видеть свет с той стороны, где, предположительно, должно было быть наше окно. Я уже почти утратила ощущение пространства, и свет помогал мне примерно ориентироваться в моем затруднительном положении. Голоса и шаги теперь звучали глуше – те, кто пришел к нам в дом, ходили по нему и обменивались короткими фразами. Я замерла и прислушалась.

– Туда. Слева, – тихо и четко сказал кто-то голосом хриплым и лающим.

– Сделал, – ответил ему другой, более молодой голос.

Дальше тишина. Звук шагов по лестнице. Потом они, видимо, что-то передвигали. Рядом со мной раздался протяжный стон. Николай. Господи, он ранен? Может, он умирает тут рядом со мной, а я не знаю? Может быть, мы все в крови? Может, нас убьют в итоге! Паника заполнила меня снова, и я принялась биться в немой и тихой истерике снова. Через пару минут я затихла. Николай вдруг простонал снова, но не так, как в первый раз, – он простонал коротко три раза. Я поняла, что он подает сигнал, и простонала точно так же в ответ.

– А это брать? – раздался голос снизу, молодой. Кто-то третий порекомендовал ему заткнуться.

Мне стало легче. Я вернула себе способность думать логически. Я поняла – если бы они хотели нас убить, они бы нас уже убили. Я повторила эту мысль несколько раз, и дышать стало немного легче. Не убили – значит, не убьют.

– Ну? – спросил Хриплый о чем-то, и снова послышались шаги на лестнице.

Они поднимались? Я испугалась, слезы потекли из глаз на холщовую ткань. Кто сказал, что не убьют в конце? Может, они нас пока держат, чтобы пытать! Или чтобы изнасиловать. Может, это маньяки. Грабители-маньяки. Где наша охрана? Где Колины бравые парни? Почему никто не идет? Ведь наверняка сработала сигнализация. Я попыталась прикинуть, сколько прошло времени, – это было трудно. Попробуй посчитай минуты, когда у тебя на голове холщовый мешок.

– Этот? – спросил молодой откуда-то совсем рядом. Из коридора около спальни? Нет-нет-нет! Не заходи, не надо!

– Да, – ответил хриплый. – Всё!

– Отходим, – добавил третий.

Я попыталась запомнить их голоса. Ведь, как ни крути, это единственное, что я знаю о тех, кто находится в моем доме. Но больше они не сказали ничего. Звук шагов вниз по лестнице, хлопанье дверьми, звук заведенной машины – все. Занавес. Они ушли. Я простонала три раза. Коля простонал мне в ответ. Я попыталась немного расслабиться и принять удобную позу, но веревка, связывавшая мои руки, больно впилась в предплечье.

Кто-то должен был прийти и освободить нас. Кто-то, кто угодно. Владимир с Мышью были в Мюнхене, но другие, живущие с другой стороны дороги, должны были быть дома. Должны были хоть что-то видеть или слышать. Должна была прийти охрана. По большому счету, она должна была быть здесь уже час назад. Именно столько, по моим подсчетам, длилось ограбление. Сигнализация срабатывает, как только кто-то открывает дверь или окно. Хорошо, возможно, они каким-то образом отключили сигнализацию. Каким? Разве это важно? Что дальше? Они целый час шарили по дому, и что бы там они ни нашли – этого много, это тяжелое. Я слышала звук отъезжающей машины. Значит, они должны были как минимум проехать через пост.

Допустим, они пронеслись через него на скорости, что крайне затруднительно, так как выезд из поселка изогнут и испещрен лежачими полицейскими. Мы так и не смогли приучить жителей ездить по поселку медленно. Однажды в поселке переехали собаку, после чего Николай распорядился буквально укатать поселок этими горбами. Теперь на них спотыкаются и падают дети на роликах, но машины ездят действительно медленно.

  26